не подумала извиниться.
– Где мисс Фрой?
– Мисс Фрой? – переспросила баронесса. – Я не знаю никого с подобным именем.
Айрис указала на сиденье, которое сейчас занимала девочка, и уточнила:
– Англичанка, сидела вот здесь.
Баронесса покачала головой:
– Вы делаете ошибку. Никакая англичанка здесь не сидела.
Айрис почувствовала приступ головокружения.
– Ну как же? Я с ней разговаривала! И мы вместе пили чай в вагоне-ресторане. Неужели вы забыли?
– Мне нечего забывать, – четко произнесла баронесса. – Я вовсе не понимаю, о чем ваша речь. В этом купе не было никакой англичанки, никогда, до сих пор, кроме вас.
Глава 11. Иголка в стоге сена
Айрис раскрыла рот, чтобы тут же его захлопнуть. Заявление баронессы было откровенным надругательством над здравым смыслом, однако повелительный тон не допускал ни малейших возражений. Баронесса не отводила взгляда, словно подчеркивая – попробуй-ка еще что-нибудь вякнуть.
Протестовать было бессмысленно. Безжалостное давление авторитета баронессы могло подавить любую оппозицию. Остается признать поражение, пожав при этом плечами с таким видом, словно она сама не желает продолжать подобный спор. Айрис почти не замечала ни пассажиров, ни пролетающие за окном картины сгущающихся сумерек. Вот из тени выскочила деревушка – кучка домиков с потемневшими крышами, белая полоска воды, бурлящей под мостом… Секунда, и деревянные домики остались позади, а поезд продолжал нестись по направлению к Англии, дергаясь и скрипя, словно путаные мысли.
«Мисс Фрой не было? Что за бред? Совсем меня за дурочку держит… Только зачем ей вообще такое говорить? Зачем?»
Больше всего Айрис беспокоило полное отсутствие мотивов. Никто не мог желать зла совершенно безвредной мисс Фрой, которая стремилась подружиться с каждым встречным. Однако факт оставался фактом – мисс Фрой исчезла, и, похоже, ждать ее возвращения бесполезно.
Занервничав, Айрис вскочила с места. «Она где-то в поезде!»
Однако даже ее собственную уверенность подтачивало одно немаловажное обстоятельство: для отсутствия мисс Фрой не было никакой причины. Та сама предложила Айрис помощь и поддержку и явно не собиралась бросить ее одну без малейшего предупреждения.
«Может быть, – искала объяснение Айрис, – она подумала, что моя болезнь заразная? В конце концов, маленькая хлопотунья так сильно хотела вернуться к родителям и дворняге, что не пошла на риск попасть в карантин. Вот мною и пожертвовала…»
Перемещаться по составу было нелегко и тогда, когда дорогу прокладывала мисс Фрой, ведя ее на буксире. Теперь же, когда пассажиры устали сидеть в переполненных купе и начали выбираться наружу, чтобы размять мышцы или перекурить, в коридорах было не протолкнуться. В довершение всего привлекательная внешность Айрис обращала на себя мужское внимание. Всякий раз, когда поезд дергался и ее бросало на очередного незнакомца, реакция следовала неадекватная. От