Люба – Любаша. Н. Рындя

настроение и расположение импонировали Любовь Дмитриевне, и в то же время немного напрягали, – она ведь прибыла для серьёзного разговора, по крайней мере, серьёзного для неё. Решила плавно переходить к сути.

      – Да, я к вам по делу…личному. Мне рекомендовали вас как человека…ммм… – тут она скосила влево глаза, подбирая подходящее слово, – ну, скажем, много знающего, опытного, владеющего разными нетрадиционными методами…

      Тут она слега запнулась, не зная, как от всего этого перекинуть мостик к причине своего появления. Вдобавок, от устремленного на неё пристального взгляда новообретённого «дяди», который не удосужился сделать серьёзное лицо, мысли в голове спутались окончательно, и фразу толком закончить не удалось.

      – Любаш, можно я к тебе на ты буду? – его вопрос прозвучал совсем неожиданно, машинально кивнула в знак согласия, тут же слегка поморщилась от такой фамильярности, ответила:

      – Да, пожалуйста. Только не «Любаш», а – «Люба», если не возражаете.

      – Ну, что нам возражать! Мы – только «за»! – усмехнувшись, Игнат хлопнул ладонями по коленям, неторопливо вставая со стула предложил:

      – Ты ж с дороги, поди проголодалась! А я тебе, – вот неучтивый хозяин! и чаю не предложил!

      Не дожидаясь реакции со стороны своей гостьи, он засуетился, начал доставать из кухонного шкафа посуду, зажёг плиту, поставил чайник, что-то достал из холодильника. Любовь Дмитриевна сделала вежливую попытку отказаться, объяснив, что не голодна; он лишь махнул рукой, с твёрдой убедительностью пробормотав: «не, так не годится». Она не стала настаивать, решила, что может, за непустым столом разговор лучше сложится, и пока хозяин готовил, осматривалась. С легким удивлением про себя отметила, что, несмотря на его внушительную фигуру и небольшие объёмы комнаты, его перемещения выглядели очень плавными и легкими, напоминающими своеобразный танец. Обстановка в комнате, которую она мысленно назвала – «кухня – гостиная» была очень простой, незамысловатой и интереса не вызывала.