и я не хочу, чтобы ты в чем-то нуждалась. И мы не уйдем отсюда, пока не обсудим всю эту ситуацию.
Молчит. Сохраняю спокойствие, во всяком случае, пытаюсь. Меня бесит, что она не может все рассказать. Не хочу, чтобы она что-то скрывала от меня. У нее не должно быть ничего, что надо скрывать. Она не должна делать вещей, которые придется утаивать от меня. Если человек не может прямо ответить на твой вопрос, значит, не хочет говорить чего-то. Это простая истина. Или это стыд? Скромность? Почему ей надо думать прежде, чем ответить на такой простой вопрос.
– Юр, – смотрит в тарелку, снова молчит, жду…
Молчание затягивается.
– Кристина, я не пойму, тебе есть что скрывать?
– С чего ты взял?
– Ответить не можешь, в глаза не смотришь. Если ты не готова быть откровенна со мной, то нахрена приехала? – она так и будет молчать, если не надавить на нее. – Куда ты тут устроишься? Официанткой пойдешь рабо…
– Мне стыдно! – кричит. – Стыдно, понимаешь, брать твои деньги! – вскакивает из-за стола. – Как будто я … как … как
– Во-первых, не ори! – бешусь, ненавижу, когда разговор проходит на повышенных тонах, но стараюсь сохранить голос ровным, – иди сюда, – подходит, притягиваю ее и усаживаю на колени. – Во-вторых, ты не как …, – понял, что она имела в виду содержанок, наверное, но я никогда к ней так не относился. – Мы вместе понимаешь? – смотрит на меня. – Что такого в том, что ты будешь пользоваться деньгами, которые у меня есть? Я беднее не стану. Я не хочу, чтобы ты в чем-то нуждалась.
– Я возьму, – говорит тихо и опускает голову, а мне хочется схватить ее за плечи и встряхнуть. – У меня уже почти ничего не осталось. Это были деньги еще от родителей, они дарили мне чек на день рождения.
– Посмотри на меня, – выполняет. – Ты не виновата, что осталась без родителей. Но ты не одна, у тебя есть я, – смотрю ей в глаза, она снова перемещает взгляд, смотрит на мое плечо, очень, наверное, красивое. – Нет ничего плохого в том, что ты разрешишь помочь себе. Я не предлагал бы тебе ничего, улети ты в Америку. Ты поступила бы в колледж, жила своей жизнью, без меня. Но ты осталась тут из-за меня, я имею право участвовать в твоей жизни.
Молчит. Меня начинает напрягать это молчание.
***
Мне не нравится этот разговор. Лицо загорается краской, а от неловкости бросает в жар. Мне не хочется брать его деньги. Но я должна на что-то жить. Чек на машину, подаренный родителями на прошлый день рождения не резиновый, часть его ушла на оплату билета до Лос-Анджелеса и такси до Мид-Сити. Билет мне купил Коршун, не хотел брать деньги, но я засунула их ему в карман. Не хватало еще, чтобы друзья моего парня помогали мне деньгами. Еще мне пришлось купить новый ноут, так как старый самолично решил уйти на пенсию. Так же я потратилась на ремонт посудомоечной машины в квартире Юры. Он не должен узнать об этом.
– Что мне надо сделать, чтобы ты посмотрела на меня? – из мыслей выдергивает напрягшийся голос.
Смотрю на него.
– Я осталась не из-за тебя. Я осталась с тобой, – для меня имеет значение разница двух этих