Вот вам!
***
Круто, что Романовы решили отдохнуть. Это значит, что я целых две недели проведу с Джессикой. Она все утро разговаривала по видеосвязи с Юрой и Тиной, которые объясняли ей, что бояться нечего, они просто хотят повидать дядю Мишу и дядю Лешу. Малышка, вроде как, не расстроилась. А когда, после разговора, она хитро мне улыбнулась, и после длительных прыжков на диване повисла на мне, радостно крича, что останется со мной, я понял, она точно не против. После завтрака стандартный разговор с ее американскими дедом и бабушкой, тоже по видеосвязи и мы, наконец, можем ехать на мастер класс по лепке из глины.
Надеюсь, за это время Марго успеет свалить из квартиры, потому что я не хочу, чтобы Джес видела у меня женщин. Не знаю, как объяснять ей тот факт, что они часто меняются.
– Что это?
Моя крестница с легким омерзением смотрит на тарелку, которую я слепил. Вообще, это даже не тарелка, просто круг из глины. Я не особо старался. Гораздо интереснее было наблюдать, как малышка сосредоточенно, высунув язык, лепила слона.
– Это тарелка, – объясняю ей, вытирая глину с рук о темный фартук, выданный мне на входе.
– Это не тарелка! – смеется девочка, и вытирает руки тоже о мой фартук, ей, видите ли, свой марать не хочется.
– Ну, знаешь, у тебя тоже слон не слон, – подкалываю ее.
– Потому что это тапир, дядя Олег!
– Это еще кто?
– Ты не умный! Смотри!
Малышка достает телефон из кармана своих джинс, шустро вводит запрос и показывает мне фотки странного животного с небольшим хоботком.
– Фу, – морщусь я, – гадость какая-то. Походит на большую крысу с недохоботом.
– Сам ты недохобот, – мне прилетает пинок по ноге, и высунутый язык.
Ладно. Переживем.
Едем на обед в ресторан, где Джес, истинная Орловская, поглощает порцию овощного салата, порцию осетрового филе с рисом, два разных десерта, молочный коктейль, и просит взять с собой мясной пирог. Но я отказываю ей, как это не прискорбно. «Пожалуйста, дядя Олег, ну хоть вот такой тоненький» – малышка показывает пальцами, какой тонкий пирог бы съела, но я мотаю головой. Нельзя – значит, нельзя. «Джес, ты съела два десерта, а значит, выпечку сегодня уже нельзя. Мы ведь договорились»
Дался Романовым этот балет? Почему ребенок должен страдать? Подумаешь, немного пополнела. Не обязательно всем быть стройными.
Но Джес доходит до машины с грустно свешанной головой, а уже в тачке снова улыбается. Потрясающая девочка. Вообще-то, балет – это ее болезнь. Она целых три года выбирала, чем серьезно заняться, посещая занятия по балету, гимнастике и фигурной гимнастике. Выбор пал на первое, но девочка продолжает раз в неделю ходить на каток – там ей тоже нравится. А мне нравится, когда этот ребенок улыбается, так что мы едем прямиком на закрытый каток, где Джес показывает мне навыки своего мастерства, а я делаю вид, что в жизни не видел таких финтов. После обещанной ей прогулки по парку, и катании на каруселях, летим на балетную тренировку. Пока ожидаю ее окончания, созваниваюсь с Марго, чтобы удостовериться, что она покинула мою квартиру. «Уже давно. Я уже как три часа