выражение едва уловимо меняется, и он хмурится.
– Был. Он умер.
– О. – У меня внутри все падает, и я вспоминаю, что читала об этом. Черт. Надо было запомнить. – Мне очень жаль.
Джейми качает головой.
– Все в порядке. Я его не помню. Это случилось, когда я был совсем маленьким. Он напился и впечатался в столб на собственной машине.
– Черт, – выдыхаю я. Настоящая трагедия. Я всматриваюсь в лицо Джейми, но его, кажется, это совсем не трогает.
– Серьезно, – говорит он мне, – я его совсем не помню. Всегда были только я и мама. Этого мне достаточно. – Он смотрит вдаль, потирая острый подбородок. – Хоккей более скоростной, чем любой другой спорт, и когда ты полностью сосредотачиваешься на игре, полностью отключаешься от всего остального… – Уголки его губ снова приподнимаются, и он смотрит на меня. – Когда ты на льду, ничего больше не существует.
У меня сжимается сердце. Так же я себя чувствую, когда пишу песни. Или чувствовала. Как будто все исчезает.
– Мне нравится быть частью команды, – продолжает он, приподняв бровь. – Но быть единственным парнем в воротах мне тоже нравится. – Он пожимает своими широченными плечами. – Мне нравится давление.
– Тебе нравится твоя новая команда?
– Я играл против них раньше, но ни с кем не дружу.
– А что насчет кексов?
Он кидает на меня непонимающий взгляд.
– Контейнер был пустой. Ты же раздал их команде, да? – Он каменеет, на его симпатичном лице застывает виноватое выражение, и у меня падает челюсть. – О господи. Ты их выбросил.
Он переминается и оглядывается по сторонам. Выражение становится еще более виноватым.
– Джейми. – Я оскорбленно гляжу на него, а он, услышав свое имя, снова смотрит мне прямо в глаза.
Это опьяняет.
– Ты выкинул мои кексы в мусор? – Я скрещиваю руки на груди, но чувствую, как мои губы кривятся в улыбке. – Они были настолько отвратительны, да?
Мы смотрим глаза в глаза, и уголки моего рта не просто дергаются, они расползаются в разные стороны. Господи, какие же красивые у него глаза. От его веселого выразительного взгляда у меня внутри все переворачивается с ног на голову.
Мы сейчас что, флиртуем? Я не могу от него оторваться.
– Они были восхитительны. – Его взгляд останавливается на моих губах, и мои глаза слегка округляются.
Мы сейчас дико флиртуем. Что???
Я часто моргаю – в общей сложности, наверное, раз двенадцать – и стараюсь запомнить этот момент, чтобы как следует проанализировать все с Хейзел.
– То есть ты их не выкинул.
Он качает головой, все еще ухмыляясь этой своей полуулыбкой.
– Я съел все до последнего.
Я таю. Это единственное адекватное описание того, что сейчас происходит у меня внутри.
– О.
– Да. – Ухмылка исчезает, но его глаза по-прежнему искрятся весельем и задором, даже… счастьем.
– Если я сделаю больше, они доберутся до команды?
– Вряд ли.
Я смеюсь, и его уголки губ снова приподнимаются.
Господи,