на часах с металлическим браслетом. Я ее застегнул, помню, как я закрепил фиксатор, и…
Теперь не было ни застежки, ни фиксатора. И полоска металла на моем запястье выглядела абсолютно цельной.
Я ущипнул себя за руку. Нет, все-таки это абсурдное утро мне не снится. А жаль. Какие выводы мог бы сделать какой-нибудь последователь Фрейда на основе анализа такого сна! Диссертацию мог бы написать.
Водки, решил я. Литр, не меньше. А лучше бы – два.
В дверь позвонили.
Какого черта, подумал я, разве я не велел графу убираться? Или он решил, что отпустил мне достаточно времени на раздумья?
Я так не считал. Я собирался раздумывать целый месяц. Или год. Или всю жизнь.
Но когда я открыл дверь, за ней обнаружился не граф, который, согласно его уверениям, хотел для меня только хорошего и собирался помочь мне продлить жизнь как можно дольше. Напротив, за дверью обнаружились двое убийц.
Как я догадался, что это были именно убийцы? Да очень просто. Едва дверь распахнулась настолько, чтобы я мог рассмотреть тех, кто за ней стоял, первый рванул ее на себя, а второй шагнул в проем и сноровисто, по-деловому ткнул меня ножом в сердце. Согласитесь, что классифицировать этих личностей иначе как убийц было бы довольно нелепо.
Испытывая некоторое удивление, я сделал шаг назад, и тут первый пырнул меня ножом в живот. Я сделал еще шаг назад, и мы обалдело уставились друг на друга. Причины для взаимного обалдения у нас были весомые. Я обалдел от самого факта, что кто-то из киллеров удостоил меня своим вниманием, а их не меньше, впрочем, чем меня самого, озадачил тот факт, что я не умер. Мне и самому это было странно. Рукоятки двух ножей торчали из моего туловища, а я стоял на ногах, совершенно не испытывая боли, и пялился на тех, кто в меня эти ножи засадил.
Потом они додумались войти в квартиру и захлопнуть за собой дверь. А я додумался отступить от них еще на пару шагов.
– Добрый день, господа, – сказал я, посчитав, что на правах хозяина должен завести беседу первым. – Я – Коннор МакКлауд из клана МакКлаудов. Мне четыреста лет, и я бессмертен. Кстати, убить меня можно только отсечением головы. Да, совсем забыл. Должен остаться только один.
Убийцы были не робкого десятка и, несмотря на то – что клиент попался несговорчивый, решили довести дело до конца. Они почти синхронно сунули руки под куртки и достали оттуда пистолеты.
Узнать, переживу ли я еще и огнестрельные раны, в том числе и контрольный выстрел в голову, мне не удалось.
За спинами убийц бесшумно открылась дверь, в нее так же бесшумно просочился граф и свернул обоим шеи. Как цыплятам. И, очевидно, испытывал при этом такие же чувства, как птицевод, выполняющий свою рутинную обязанность.
– Весьма некрасиво с вашей стороны не выполнить моего пожелания, граф, – сказал я. – Вроде бы я просил вас удалиться.
– Прошу прощения, милорд. – Он и бровью не повел. – Вы не уточнили расстояние, на которое я должен удалиться, и я решил временно остаться в пределах досягаемости. И, как видите, не зря.
– По-моему, я и так неплохо себя чувствую, –