мне, когда он отвалит куда-нибудь подальше.
Мадам ойкнула, когда я обхватил трубу обеими руками и стал спускаться. На ощупь труба была холодной. Хорошая труба, повторял я про себя, словно мантру. Прочная, хорошая труба. Не подведи меня, осталось совсем чуть-чуть. Прочная труба, хорошая труба, я так на тебя надеюсь…
Но труба моих надежд не оправдала. Сволочные они твари, эти водосточные трубы. С виду обещают безопасный выход из щекотливого положения, а на самом деле… На уровне второго этажа труба не выдержала моих домогательств, и от стены отвалился целый ее пролет. С ним в обнимку мы и полетели навстречу земле.
Если бы только это была земля! Мягкая после недавнего дождика, укрытая ковром каких-нибудь неколючих цветов, смягчающих падение…
Асфальт больно ударил по моему копчику, а остатки ирригационного сооружения ушибли левую ногу. Но если рассуждать в общем и целом, то я был невредим.
Я поднялся на ноги, и кто-то сразу же довольно бесцеремонно схватил меня за плечо. Так хватают людей за плечо только представители весьма ограниченного круга профессий.
– И что это ты тут делаешь? – Был вопрос.
Я оглянулся и выдохнул от облегчения. Это был не образцовый страж порядка, совершающий обход подконтрольной ему территории, и не громила, состоящий на службе у мужа моей сегодняшней подружки, а простой гостиничный секьюрити, вышедший покурить на свежий воздух.
– Ммм, – глубокомысленно сказал я.
– Что ты тут делаешь? – Очевидно, данного мною ответа ему было недостаточно.
– Падаю, – честно сказал я и двинул охранника в челюсть. Фонарей рядом не было, да и мне вряд ли скоро доведется побывать в этом районе, так что я не слишком рисковал, что впоследствии он сможет меня опознать. Москва – город большой.
Секьюрити выпустил мое плечо и повалился на асфальт. Парня сейчас интересовали явно более важные проблемы, чем причина моего местонахождения под данными окнами. А я сделал ноги.
Неудовлетворенное либидо требовало продолжения банкета, но время было позднее, и позвонить кому-нибудь из моих постоянных подружек было бы неудобно, бестактно и, что самое печальное, бесполезно. Поэтому я взял такси, благо в Москве не проблема найти тачку ночью, и отправился в одно из моих любимейших увеселительных заведений, работающих круглые сутки.
В казино.
Персонал казино меня любит. Потому что я даю хорошие чаевые, когда выигрываю, и являюсь для ребят одной из прямых статей дохода. А владелец казино – терпеть не может. Потому что выигрываю я постоянно и являюсь для него одной из статей прямых убытков.
Не знаю, почему, но так уж повелось, что я с самого рождения никогда не проигрываю в азартных играх, даже когда играю с записными шулерами, и, что самое интересное, без всяческих усилий с моей стороны.
Когда я выиграл вторую тысячу долларов, к столу с рулеткой подошел шеф охраны и сообщил, что ему, конечно, все равно и это не его собачье дело, разумеется, однако, на его взгляд, мне уже пора. И директор заведения с его точкой зрения абсолютно согласен.
Конечно,