уже десяток раз и знаю этот путь не хуже Бродвея. К тому же я люблю быть один. Да и совсем не трудно плыть, течение помогает.
Повернувшись спиной к Мак-Джилу, Сэнди посмотрел на дога, и во взгляде его мелькнуло торжество.
– Собак берете с собой? – спросил он.
– Да, – ответил профессор.
Сэнди раскурил трубку и заговорил с Мак-Джилом, проявляя явное любопытство.
– Небось кучу денег стоят эти ваши путешествия? – спросил Мак-Тригер.
– Прошлый раз оно обошлось в семь тысяч долларов. В этот раз оно будет стоить пять тысяч, – ответил Мак-Джил.
– Черт возьми! – так и ахнул Сэнди. – И вы возите при себе столько денег! Не боитесь? Ведь всякое может случиться!
Маленький профессор в эту минуту смотрел в другую сторону. Беззаботность слетела с его лица, голубые глаза потемнели. Сухая усмешка скользнула по его губам, но Сэнди ее не видел. Профессор обернулся к нему.
– Я очень чутко сплю, – сказал Мак-Джил. – Ночью даже легкие шаги могут меня разбудить. Я просыпаюсь от человеческого дыхания, если знаю, что мне надо быть начеку. И к тому же… – Он вынул из кармана револьвер. – Я неплохо умею пользоваться вот этим. – Он показал на сучок в стене хижины. – Полюбуйтесь.
Пять раз подряд он выстрелил с двадцати шагов. Мак-Тригер подошел к стене, посмотрел и даже рот разинул от удивления: на месте сучка была всего одна дырка.
– Да, недурно, – усмехнулся он. – Немногие так справляются даже с ружьем.
Когда Сэнди ушел, Мак-Джил проводил его подозрительным взглядом, а на губах его блуждала улыбка. Потом он обернулся к Казану.
– Думаю, что ты составил о нем правильное мнение, старина, – сказал он, посмеиваясь. – Тебе явно не терпится добраться до его горла, и мне трудно осуждать тебя. Как знать…
Он засунул руки глубоко в карманы и пошел в хижину. Казан уткнул голову в передние лапы и лежал тихо, широко открыв глаза. Близился вечер. Было уже начало сентября, и по ночам особенно чувствовалось холодное дыхание осени. Казан наблюдал за последними лучами солнца. Темнота наступала сразу, а в темноте Казан особенно остро испытывал тоску по свободе. Во тьме он с остервенением глодал свою стальную цепь. Когда дог уже засыпал, Казан смотрел на луну и звезды и прислушивался, не зовет ли его Серая Волчица.
В эту ночь было холоднее, чем обычно, и свист западного ветра как-то странно взволновал Казана. Сонное лето пришло к концу, приближалась пора напряженной охоты. Казану хотелось вырваться на свободу и бежать, бежать до полного изнеможения. И чтобы рядом была Серая Волчица. Он знал, что она где-то далеко, там, где низко над землей на ясном небе сверкают звезды. Он был уверен, что она ждет его.
Казан дернулся на цепи и заскулил.
Всю эту ночь он был неспокоен, ему чудился вдалеке знакомый вой – зов Серой Волчицы. Его ответный вой разбудил Мак-Джила. Уже рассвело. Профессор оделся и вышел из хижины. В воздухе чувствовался приятный бодрящий холодок. Профессор, смочив слюной палец,