в первые месяцы, позволив пройти по самой грани и не упасть в пропасть.
Воспоминания обрушиваются на меня как девятый вал. Я вижу восьмерых чумазых пацанов, сидящих на деревянных паллетах, небрежно наваленных на бетонный пол в коридоре Убежища.
Пацаны похожи на затравленных щенков. Ненужные никому, а потому не представляющие ценности. Останавливаюсь. Стою и смотрю на себя, того, прежнего, забитого мальчишку из прошлого. В тот день, спустя два с половиной года, как за нами закрылась стальная гермодверь, случилось еще одно событие, навсегда изменившее мою жизнь. Об этом стоит рассказать, слушайте…
Часть первая
На обломках прошлого
Глава 1
Отверженные
По коридору Убежища разносится звук быстрых шагов. В тусклом свете ламп двигается коренастая мужская фигура. Человек небрежно перешагивает через спящих на деревянных поддонах людей, поворачивает за угол, останавливается перед одним из отсеков. На мгновение замирает, прислушивается и, взявшись за ручку, резко распахивает дверь.
– Блок, подъем!
Хриплый голос разносится под потолком отсека, в котором на нарах, сколоченных в три яруса, спят пацаны от двенадцати до шестнадцати лет. Луч фонаря выхватывает из тьмы заспанные и испуганные лица мальчишек. Многие из них кашляют, простуженно сопят, кутаясь в серые покрывала.
– Так, щенки, – мужчина запускает руку в карман куртки, – кое-кого из вас выбрали добровольцами. Я называю имена, восемь человек, вы встаете и подходите к стене. Возражения – не принимаются! Так решил Совет Убежища. Понятно?
– А что случилось, что за спешка?! Делать чего будем? Опять мертвецов наружу выкидывать? – спрашивает мальчишка с верхнего яруса.
– Много знаешь – хуже спишь, – лыбится мужик, доставая смятую бумагу, – пошевеливайтесь, а то зубов не досчитаетесь!
Пацаны, те, кто уже успел проснуться, поспешно кивают. Мужчина, развернув список, начинает перекличку:
– Сергей Сухов, Максим Горлов, Павел Ефремов, Дмитрий Драбер, Виктор Скулин, Валерий… нет, не ты, другой Валерка, Кнышевой! – луч фонаря высвечивает испуганное лицо пацана лет четырнадцати. – Вставай сопляк, не прятаться! Вы меня хорошо знаете, живо!
Мальчишки заметно ускоряются, откидывают замызганные покрывала, спускаются с нар.
– Быстрее, я сказал! – мужчина отвешивает одному из них подзатыльник. – Времени в обрез! Так, еще Азат и Константин Киселев, все. Подходим к стене.
– Дядь Вить, а мне тоже идти, точно, вы ничего не перепутали? – спрашивает Павел, пацан лет шестнадцати с маленькими бегающими глазками.
– Точно, шевелись давай!
– А что случилось? – не унимается Павел. – Тревога?
– Тебе еще забыл рассказать! – рявкает Виктор. – Так… один, два, три… А где восьмой? Я называл восемь имен! Кто не встал?! – луч фонаря мечется по лицам ребят.
– Сухов, – робко говорит Павел.
– Опять