сердца она наблюдала за тем, как Рэймир, обретает свою истинную форму. Ужас и восторг переполняли её, когда она увидела, как чешуя блестит на его теле, а мощные крылья расправляются. В этот момент она поняла, что дракон не просто защитник – он был воплощением силы. Который мог изменить всё, и ей захотелось быть рядом с этим существом, несмотря на все страхи.
***
Когда Дуган вернулся домой, его встретила лишь пустота. Двери были распахнуты, как будто кто-то вырвался отсюда в панике, и в доме стояла мёртвая тишина. Он остановился на пороге, его взгляд скользнул по старому креслу в углу, в котором когда-то любила сидеть его жена. По тяжёлым портьерам, которые теперь, казалось, безвольно свисали, как свидетельства ускользающего порядка.
– Нарима? – его голос прозвучал неожиданно тихо, словно и сам боялся, что ответа не будет.
Никто не откликнулся. В ответ, звучал только шорох его шагов по пустым, холодным комнатам, отзывающимся гулким эхом в пустом коридоре. Казалось, что этот дом уже забыл о том, что ещё с утра здесь жила его семья.
Слуги, боясь его гнева, спрятались, и только холодные стены, некогда наполненные жизнью, теперь давили на него, словно каменная глыба.
Дуган прошёлся по опустевшему дому, ещё надеясь услышать хоть чьё-то присутствие, но его ожидала лишь мрачное молчание. Паника медленно сжимала его, как железные тиски. Сердце колотилось, а в голове один за другим всплывали самые худшие мысли. Неужели они ушли? Оставили его здесь, в этом холодном пустом доме? “Нарима… Ариэлла…” Слова застряли у него в горле. Казалось, воздух стал густым и тяжёлым, дыхание затруднилось. “Они бросили меня.” Эта мысль, как ядовитый змей, закралась в его сознание и свила там гнездо. Жена… та, что клялась быть рядом. Она сбежала, оставив его наедине с этим гнилым крахом. Он стиснул зубы так, что почувствовал привкус железа. Он ненавидел её в этот момент, ненавидел за трусость, за предательство.
Слуги, боялись встретить его взгляд, и правильно делали. Сейчас его ярость могла вылиться на любого, кто осмелился бы оказаться в поле его зрения.
Он вышел на улицу, не зная, куда пойти, и решил отправиться к сестре жены, той самой, к которой планировала сбежать Брианна. Надежда на малое всё ещё жила в его сердце.
Два часа дороги пролетели в тревожных мыслях. Он знал, что другого выхода нет, они должны были пойти к сестре Наримы. Он цеплялся за эту мысль, словно за последний якорь в бушующем море своих страхов. В голове уже рисовались сцены примирения: Ариэлла, умоляющая о прощении, Нарима – с лицом, полным сожаления… Он столько раз прокручивал это в голове, что уже почти поверил в реальность этой фантазии.
Но когда сестра жены распахнула дверь, и вместо вины в её глазах он увидел лишь холодное безразличие, всё внутри него рухнуло.
– Я их давно не видела, – равнодушно бросила она. – Не знаю, где они могут быть.
Она захлопнула дверь, не дав ему возможности даже осмыслить её слова. Всё его тело обмякло, словно кто-то выбил