узрела Яфета, тонкие брови взлетели. В чистых карих глазах детское непонимание, отчего супруг не пришел к ней, а спит снаружи. Пусть в этих краях сейчас и весна, но все равно, здесь не жаркий Вавилон, и воздух еще недостаточно прогрет.
Она быстро глянула на волхва, но Соколиный Клюв знаками показал, что тцар улегся ненадолго, и скоро снова предстоит непростая задача, каждый день их все больше и больше, как червяков после дождя.
Девушка понимающе кивнула. Глаза смотрят чисто, бесхитростно. Одарив спящего Яфета любящим взглядом, она скрылась в шатре.
Яфет проснулся от того, что его кто-то трясет. Сонливость слетела мгновенно, он распахнул глаза. Над ним склонился Соколиный Клюв, борода волхва щекочет лицо, камешки на хламиде поблескивают в лучах сияющего солнца.
– Пора, тцар! – проговорил волхв настойчиво. – Они вот-вот сшибутся с врагом!
Яфет торопливо поднялся, в шею стрельнуло. Он скривился – мышцы затекли после короткого сна на жесткой повозке.
– Веди, – сказал он. Его резко качнуло, тцар переждал, пока ьма перед глазами рассеется, и двинулся вслед за волхвом. – Когда резко прерываешь глубокий сон, кажется, что тебя вырывают из лап смерти, и она отчаянно тянет душу назад. Берегись, если отвар из рагура не поможет.
– Зелье из листьев рагура может воскресить мертвого, – заверил Соколиный Клюв. – Я заварил крепкое и налью столько, что вечером сам попросишь дать по голове, чтоб скорее уснуть.
Глава 5
Зажатая с запада и востока горами долина, благодаря розовым лепесткам, выглядит как чаша, наполненная нежным розовым вином, что искрится в лучах карабкающегося в небо солнца.
Яфет глянул в сторону каменной гряды, что высится шагах в ста от беспорядочно расположившегося стана. Оттуда мощный и резкий запах соленой воды, веет холодом и доносится грохот падающих волн, который все уже перестали замечать. Человек – такой зверь, что ко всему приспосабливается, как говаривал Ной.
Зрелище, представшее тцару, когда он впервые увидел это мрачное великолепие бескрайней воды, навсегда впечаталось в память. С этим может сравниться лишь море вокруг Ковчега – куда ни кинь взгляд, всюду вода. Но то было уже очень давно. Ноя и Наемы давно нет в живых. Первая жена Яфета Асия, что спасалась на Ковчеге, умерла, когда на их жилище напал один из сыновей Лилит. Яфет с братьями убил гиганта, но вот Асию было уже не спасти.
Яфет уже собственными ушами слышал легенды о себе и братьях, что ходят среди простого народа. Их троих считают чуть ли не богами, и полагают, что они будут жить вечно. При этой мысли Яфет усмехнулся. Простой люд не знает середины – либо обожествляет, либо толпой бросается на всех, кого считает опасным.
Они с волхвом подошли к костру, опустились на землю к пляшущим языкам пламени.
– Держи, – сказал Соколиный Клюв, опуская в руки чашку с дымящимся напитком.
Ладони обожглись о глиняные стенки, в нос шибанул бодрящий и терпкий запах. Ноздри Яфета жадно затрепетали.