что, видишь нас? – изумленно спросил Дуадж.
– Имеющий глаза да увидит, – ответил монах.
– И не боишься? – повысил голос Дуадж.
Монах усмехнулся, уважительно остановился, скинул с плеча бесформенный мешок, пригладил бороду. Ряса на нем была линялая и видавшая виды, сам он был худ, но жесток телом. Говоря, он глядел Cмертям прямо в глаза без страха, но и без наглости.
– А с чего мне вас бояться? Смысл моей жизни не искать вас, но идти к Смерти своей дорогой, вы же меня к Богу должны привести. Но не теперь, а когда он назначит.
– Он может и назначает, а вот организуем мы. И почем тебе знать, что мы без назначения?
Монах сощурился, всмотрелся внимательно, покачал головой.
– Нет у вас на меня назначения.
Сефера подобная самоуверенность вывела из равновесия. Он поймал глазами еще не спрятавшуюся луну и завыл на нее волчьим голосом. И тотчас из леса навстречу беседующим метнулись два горящих глаза. Волк. В два счета он преодолел огромное пространство гигантскими прыжками. Глаза его впились в монаха. Монах глаза эти увидел, но свои не отвел, смотрел пристально. Волк прыгнул на него, но вместо того, чтобы вцепиться старику в горло, просто вдруг сел рядом, как домашний пес. Старик погладил его рукой по голове. Тут уж Дуадж не выдержал унижения.
– Нет людей, не боящихся Смерти, – воскликнул он, навел на старика пальцы пистолетом и взвел воображаемый курок. – да ты понимаешь, ряса, что я тебя пальцем убить могу?
– Мог бы, уже убил бы, да назначения на меня у тебя нету, а вот самомнение и гордыня непомерные есть!
Дуадж медленно спустил воображаемый курок. Из пальца задымило – осечка. Ни один мускул на лице старика не дрогнул. Он по-прежнему стоял и доброжелательно улыбался. Дуадж в бешенстве взвел курок еще раз и выстрелил. Сефер только и успел схватить пулю прямо перед носом старика.
– Прекрати, Дуадж, ты же видишь, его спецэффекты не волнуют, а назначения у нас правда нет, – и повернувшись к старику добавил миролюбиво, – Я, кстати, с одним доктором был знаком, тот тоже меня видел и не боялся.
Дуадж раздосадованно тряс рукой, так как после выстрелов пальцы почернели.
– Ты будто его напарник, а не мой!
Но Сефер уже заинтересованно продолжал беседу, не обращая внимания на Дуаджа. Ему было очень любопытно поговорить с человеком, который видит Cмерть, но не боится ее.
– Эти – да. Ученые. Эти не боятся. Для них главное в жизни поиск и эксперимент. Они в ад пойдут за доказательствами своих теорий.
– Точно! – в разговор вклинился Дуадж. Ему было досадно, что на него так быстро перестали обращать внимание. – Знавал я одну дамочку. Так вот она к портному пришла и попросила ей пошить ночной пеньюар длиной 8 метров. Портной, разумеется, удивился, стал отговаривать ее, объяснять неудобство и даже опасность такого ночного наряда, но она заявила, что у нее муж ученый, и для