Малая открытая экономика может восстановить полную занятость через дефляцию и внутреннюю девальвацию. Проблема, однако, в том, что такая модель несет многие годы страданий и в долгосрочной перспективе мы все мертвы»[24].
О том, что «история успеха» (латвийский опыт борьбы с кризисом) не может считаться образцом для других стран, пишет и экономический обозреватель британской «The Financial Times» Мартин Вулф. «Можно ли Латвию считать убедительным примером для других более крупных экономик? Разумеется, нет. То, что возможно в условиях маленьких, открытых экономик, практически неосуществимо – в экономическом, политическом и социальном смысле – в условиях крупных и относительно закрытых систем… Вероятно, кто-то считает, что Латвия может послужить моделью для маленьких государств. Но думать, что она может стать примером для всей Европы, это просто безумие», – считает экономист[25].
«Всю тяжесть стратегии дефляции ощутил на себе синий воротничок из рабочего класса, в то время как зажиточный средний класс с его заграничными валютными вкладами был защищен. Эту политику сформировали классовые интересы элит, – заявляет с позиций левой экономической мысли обозреватель „The Telegraph“ Эмброуз Эванс-Причард. – Многие из тех, кто потерял работу в кризис (часто – этнические русские), так и не нашли её и никогда в Латвии уже не найдут, если они старше 50 лет… Эта политика – моральный позор»[26]. А много лет прожившей в Латвии профессор Университета Висконсин-Милуоки Джеффри Соммерс назвал всю постсоветскую латвийскую историю успеха «антирабочей», отмечая, что здесь «рабочий класс не сопротивлялся, а просто эмигрировал вежливо и спокойно».
Что ещё важнее – скептицизм экспертов по ситуации в их странах после кризиса разделяют жители Латвии и других балтийских стран, которые попросту имеют возможность видеть плоды «истории успеха» своими глазами.
Согласно социологическому опросу «Латвийского барометра DNB» в мае 2014 года, только 15% жителей Латвии считали, что экономическая ситуация в стране улучшается, а 21% латвийцев говорили об ухудшении в экономике. При этом 53% жителей Латвии считают, что в стране сложилась плохая экономическая ситуация. Только 4% респондентов назвали нынешнее экономическое положение Латвии хорошим. Деятельность правительства негативно оценили 69% опрошенных.
Опрос был проведен спустя 5 лет после начала политики «затягивания поясов» правительством Домбровскиса. Знаменитые неолиберальные реформы Рональда Рейгана и Маргарет Тэтчер, на которых равнялись прибалтийские лидеры и которые тоже предполагали «шоковую терапию», после первых трудных лет оборачивались взрывом поддержки населением политики правительства. Народ в конечном счете понимал правильность и эффективность жестких мер, понимал, что просьбы потерпеть и «затянуть пояса» были не напрасными. Поэтому Рейган и Тэтчер через пять лет после прихода к власти превратились в глазах населения в национальных