Обруч прошёл половину круга. Одним махом я раскачала трос, перекувырнулась, ухватившись за дугу, и прыгнула на широкий бортик лестницы. Ещё прыжок, и я побежала вниз по ступеням. Фойе пустовало. Я припустила к ближайшему туалету, надеясь через окно выбраться на улицу.
Сзади послышался топот и отборный мат.
– Дрон, нет! – раздался голос сероглазого.
От удара в спину, между рёбер, в глазах потемнело, тупая боль разлилась по телу, и я, пролетев вперёд, рухнула на бетонный пол.
Глава 3
Очнулась в машине. Звук двигателя доносился будто из потустороннего мира. Тугая повязка сжимала виски и давила на веки. Перед закрытыми глазами расплывались красно-бордовые круги. Голова разваливалась на части. Пульсирующая боль разливалась по спине, отдавая под правую лопатку. Я полулежала на чьих-то коленях. Человек одной рукой обнимал меня за плечи, а другой – зажимал бок, где нестерпимо пекло. Услышав голос, я поняла, что лежу на руках у сероглазого. Холод и страх сковали всё моё существо. Тембр голоса сероглазого с первой встречи врезался в память.
– Не понимаю, какого лешего Дрон её порезал, и так бы догнали, – кипятился он.
– Бабы не любят, вот и платит им той же монетой. Если эта овца крякнет, Князь нам яйца оторвёт!
– Она не овца.
– А кто, обезьяна? Вон на какую тачку насосала! Я пацанам сказал, чтобы мне на дачу её сегодня же перегнали. Надо доверку будет сделать.
– Езжай скорее! Я уже весь в кровище.
– Сейчас Борис Семеныч заштопает девочку! Везут его с больнички.
Мы ехали не останавливаясь, значит, дорога без светофоров. Везли за город. Если туда же пригонят мой мерс – респект им и уважуха. На своей тачке бежать сподручнее, да и терять железного друга не хотелось. Вряд ли братки меня собрались зашивать для того, чтобы убить и закопать под ёлкой. Дадут время оклематься и сдадут боссу из рук в руки. В машине нас, судя по всему, трое. Ещё кто-то пригонит мою машину. Пушечное мясо. Вот к их старшим я не хотела бы попасть, а с этими как-нибудь разберусь.
– У неё в сумке зелёных нехило. Попилим.
Конечно, нехило, я ребятам зарплату везла! Меня начал бить озноб, хотелось свернуться калачиком и сильнее закутаться в то, во что я была замотана. То ли кожанка чья-то, то ли пуховик.
– Слушай, её трясет, – сильные руки обняли меня крепче. Показалось, что сероглазый губами прижался с моему перебинтованному лбу. Я едва не вскрикнула от боли, но в мои планы не входило так быстро приходить в себя.
Машина повернула и пошла по неровной дороге. На каждый ухаб тело отзывалось болью, и я закусила губу, чтобы не застонать.
– Тише ты! Не картоху везешь! – прикрикнул на товарища сероглазый.
Вскоре машина остановилась. Хлопнула водительская дверь, и послышался звук открываемых железных ворот. Проехали ещё немного вперёд.
Парень вынес меня из машины и поднялся на крыльцо:
– Открывай скорее, она же простудится!
– Слушай, волчара, ты достал уже! Она кто, баба твоя?
– Нам