дернуть, приговаривая:
– Да твою ж мать! – Еще раз попробовала дернуть. – Ты меня затрахала!
Я так отчаянно старалась реанимировать машину, что едва услышала стук в окно.
Рядом, чуть приподняв брови, стоял мистер Роудс.
Да, он все слышал. От начала до конца. По крайней мере, у меня хватило ума закрыть окна. Я ослабила бдительность и не заметила, что он все еще дома.
Я отцепилась от руля, который держала железной хваткой, проглотила досаду и медленно открыла дверь, давая ему возможность отойти назад. Он сделал один большой шаг. В одной руке у него была красная сумка-холодильник, в другой – дорожная кофейная кружка. При ближайшем рассмотрении и дневном свете он выглядел еще эффектнее.
При первой встрече, украдкой пялясь на него, я уже отметила про себя, что его челюсть и надбровные дуги были верхом совершенства. Сейчас, когда он стоял на расстоянии вытянутой руки, мое мнение не изменилось, зато к перечню его достоинств добавилась изящная ямочка на подбородке.
Будь его фотография в календаре егерей, он каждый год расходился бы влет.
– …не помогает? – осведомился он.
Я моргнула, пытаясь понять, о чем он говорит, поскольку отключилась.
– Что? – я пыталась сосредоточиться.
– Машина не хочет трахаться? – проговорил он тем же ровным и твердым голосом, что и неделю назад, по-прежнему приподняв густые брови.
Он что, острил? Я моргнула.
– Нет, она не любит буллинг, – невозмутимо сказала я.
Одна бровь приподнялась чуть выше.
Я улыбнулась.
Он не улыбнулся, но отступил назад.
– Поднимите капот. – Он щелкнул пальцами. – У меня мало времени.
Ох. Я потянулась и открыла, а мужчина поставил сумку и кружку с кофе – или что там в ней было? – и нырнул под капот. Я обежала машину и встала рядом.
Можно подумать, я что-то в этом понимаю.
– Сколько лет аккумулятору?
Он что-то подергал и достал. Это был масляный щуп. На нем была отметка. Я не забывала менять масло. Причина была не в этом.
– Не помню. Года четыре?
А может быть, пять. Он был оригинальный. Джонсы меняли тачки каждый год и выносили мне мозг за то, что я этого не делаю. К счастью, миссис Джонс не хотела, чтобы я разъезжала на машине, оформленной на их фамилию – а вдруг меня тормознут? – и я купила ее сама. Она была изначально моя.
Он кивнул, сосредоточив внимание на двигателе, затем сделал шаг назад.
– Клеммы окислились, нужно почистить. Я дам вам прикурить, авось заведется. А вы этим займитесь.
Клеммы окислились? Я наклонилась, оказавшись почти вплотную к нему, и заглянула внутрь.
– Это вот та белая штуковина?
Последовала пауза.
– Да.
Я подняла глаза. Когда он не говорил отрывисто, точно кнутом щелкал, голос у него был действительно приятный.
Так близко… Думаю, он был под метр девяносто. Или чуть выше.
Почему он не женат? Где мама Эймоса? И почему я такая любопытная?
– Хорошо, почищу, – весело сказала я, переключая внимание на машину, прежде чем