рук. Леди Парх пытается быть сильной, но даже ее глаза в конце концов косят в сторону, хотя лоб напряжен и линия челюсти жестка. Лишь Рох остается невозмутимой. Моя мачеха, не произнесшая ни слова. Ее лицо до странного пустое, словно она, как и две жрицы, погрузилась в состояние ва. Единственный признак жизни – это лишь раз медленно опустившиеся веки.
Я встаю. Мои министры отодвигают свои стулья и тоже поднимаются, уважительно склоняя головы.
– Мы вновь соберемся через одно мерцание, – говорю я, – и на сей раз не будем обсуждать вопрос человеческой принцессы. Покуда мы не получим ответа Ларонгара, эта тема под запретом.
Нечто в моем тоне и поведении, видимо, попало в цель, поскольку каждый министр держит язык за зубами, когда я отхожу от стола и быстро покидаю комнату.
Оказавшись вне поля их зрения, я позволяю себе ссутулиться. Моя челюсть расслабляется ровно настолько, чтобы выпустить долгий, медленный выдох. Рядом стоят члены моей стражи. Я не могу позволить им видеть меня иначе как сильным, решительным и властным. Стражники – самые страшные сплетники во всем королевстве, а мне не нужно, чтобы они разносили слухи. Так что я чуть приподнимаю голову и решительно шагаю по проходу.
– Фор!
Я останавливаюсь, оглядываюсь через плечо. За мной спешит Сул, на лице, как и всегда, насмешка.
– Отличная работа, брат мой. Ты заставил задрожать их старые каменные коленки. Мне понравилась та часть про заготовку оправданий. И правда, очень хорошо. Конечно, это весьма усложнит мне работу, когда настанет время допрашивать их и их домочадцев. Но джук! – Он пожимает плечами. – Такова уж жизнь главного шпиона.
– Сул, ты не главный шпион.
Он корчит рожу.
– Ну, значит, неофициальный сборщик деликатной информации. – Склонив голову набок, он пристально смотрит на меня. – Выглядишь кошмарно.
– Спасибо. – Я складываю руки на груди. Тени на краю моего поля зрения чуть отступают. Интересно, знает ли мой брат, насколько близко я был к тому, чтобы хладнокровно убить Парх на глазах всего совета? – Я рад, что ты вернулся.
– Знаю. – Сул хлопает меня по плечу, разворачивает меня в другую сторону и увлекает следом за собой по проходу. – А скажи-ка, братец, когда ты в последний раз ел? Или спал? Или… – он громко принюхивается, ухмыляясь, – мылся?
Я чешу затылок.
– Эм…
Сул стонет.
– Долго думаешь, дорогой король, слишком долго! Пойдем. Будем пировать. Будем храпеть. Но сперва ступай-ка ты в купальни.
Ускорив шаг, он ведет меня в сторону купален – галереи комнат, заполненных паром, горячими источниками, массажистами и хрустально-прохладными бассейнами. Я думаю возмутиться, но зачем? Я толком не спал уже целый цикл мерцания и сумрачья. С тех самых пор, как разместил Фэрейн в покоях королевы. Мои собственные комнаты соединяются с ними дверью. Отчего-то я не мог расслабиться, зная, что она столь близко. Зная, что нас разделяет одна-единственная дверь. Что я могу просто войти, и никто, кроме нас с ней, не узнает…
Поэтому я