одна погибла. Огневичка. А у нас же ревизоры эти. Вот возьмут и закроют нас, пока будут разбираться. В целях безопасности…
Пирожное выпало из моих вмиг ослабших пальцев и превратилось в неопрятную бежевую кляксу на полу.
– О боги… Как погибла?!
Кэмрен сделал какой-то хитрый, незнакомый жест, и клякса исчезла.
– Выбросилась из окна Восточной башни, представляешь? С самого верха вроде бы. Но когда к месту происшествия подбежали, там уже ничего не было, вот в чем загадка.
– В смысле?
– Пепел! – как-то очень торжественно возгласил дракон. – От феникса всегда остается не труп, а много пепла! Такая большая кучка, ну ты в курсе. А из пепла – фью-у-ух! – должна была восстать девица.
– Погоди… Она что – феникс?
– Именно.
– Хверс побери… – растерянно сказала я. – Опять кто-то из клуба, что ли? Но просто вот так, из окна? Это же не подвиг…
– Рита Харвейс.
– Рита?..
– О… – нахмурился Кэм. – Она же твоя сестра, да? Извини, Эль, надо было как-то тебя подготовить…
– Да мы почти не общались с ней. Так, по делам клуба иногда, – отмахнулась я. – Дело не в этом. То есть… Вот же… Погоди, Кэм, так вряд ли она погибла. Возродилась и ушла, наверное, раз пепла не было. Просто поздно подбежали туда. Фух! – выдохнула я с облегчением. – Конечно! Может, пыталась взлететь…
– Нет, Эль. Она совершенно точно погибла. Пепел там был – но слишком мало.
– Как это?
– А вот так, – развел руками дракон. – По утверждениям знатоков не хватало примерно двух третей, так что… Но говорят, в вашем клубе повадились совершать подвиги во имя богини драконов. Возможно, по какой-то договоренности один из фениксов пепел и прибрал. Тогда это воистину подвиг.
– Тупой какой-то подвиг, – сказала я сквозь зубы.
– Эль, а ты такая красивая, когда злишься. Тебе идет этот румянец на скулах… Я раньше не обращал внимания…
– Что?
– Эльза Тарт! Когда тебе говорят комплименты, нужно потупиться и скромно улыбнуться!
– Да ну тебя, в самом деле! Нашел время…
– А какое нужно выбрать время?
Я отмахнулась, сосредоточенно размышляя.
И, если быть честной, сердце у меня от горя не заходилось. Нет, девушку жалко! Очень жалко! Но не так, как было бы жалко кого-то близкого.
Да, она моя сестра. Но мы и правда даже не пытались подружиться. Познакомились-то только в клубе, в академии, она выпускница, с другого отделения, старше меня… Кроме расы, у нас и общего ничего нет. Отец вот только общий.
Правда, с отцом я и вовсе незнакома. Видела его, конечно. Как и он меня. Но не больше. Но при таком количестве детишек оно и неудивительно. Да-да, у меня целая куча единокровных братиков и сестричек самых разных возрастов, я у папаши младшенькая и последняя.
Надо сказать, что Шаррин эр Тимерис, мужчина потрясающего обаяния, вовсе не являлся обычным кобелем. Он всерьез занимался генетикой, и основным его научным