укрась мельхиоры.
Не надейся, но жди,
Не должно быть в любви мелочей.
Возвратишься опять
В это терпкое, в ягодах время,
Если бросить не жалко
К вискам серебристых монет.
До него только пядь…
Только прядь
Наклонилась к поэме,
Чтобы вновь изваять
Для неё
Золотистой дорожкой сонет.
Виват и реквием
Дорога. Рельсами разрезана река;
Как больно жить, познав её безмолвный крик.
Но, может, там, где есть просвет сквозь облака,
Ждёт поворот, а не безумия тупик.
Под стук колёс вагон качается слегка,
Плацкартный полнится испаринами лет.
Там, впереди, безвестность цели, а пока
На скорый поезд непросроченный билет.
Преграда держит две поверхности воды
Порознь, опутав частоколом рваных шпал.
Одна из них давно закована во льды,
Другая – в снег. И всё же теплится запал.
Но нет течению обратного пути,
И не прорвёт плотину давности поток.
Экспресс на стыках вторит грешное «прости»,
Спеша вперёд, но не в тупик, а где итог.
Знакомых лиц нет в провожающей толпе,
Как нет, по сути, остановочных платформ.
С перрона всем, кто вспрыгнул в общий и в купе,
Мерцая мглой, фонарный светится плафон.
Не зря придуманы над пропастью мосты;
Состав и все, кто в нём, уже на берегу.
Вдали виднеются встречающих цветы
И тот, кому за жизнь пожизненно в долгу.
Локомотив, скрипя нутром, убавил ход,
Из уважения чуть-чуть притормозил.
Но машинист отдал команду на проход,
Боясь просрочить, пассажиров увозил.
Прибавить бег его не дрогнула рука,
Он к повелению Всевышнего привык.
А где-то всхлипнула отчаянно река,
Туман с росой полёг слезами у травы.
Развилки блеск. На стрелке жёлтые огни —
Примета станции конечной узловой.
Здесь можно вырваться из круга западни
И повернуть назад по ветке кольцевой.
Казалось, вот он – долгожданный путь домой.
Вскричали путники счастливое: «Виват!»
Не повернув, промчался поезд по прямой,
И в этом стрелочник обычный виноват.
День заспешил уйти в предчувствии лампад,
И лик святой явился с бликами икон.
Пылало зарево в том месте, где закат
И до него один, последний перегон.
Тот, у кого в руках ключ жизни и судьба,
Благоволил предупреждающий гудок.
Вода, огонь, оркестра медная труба
И надвигающийся к сердцу холодок.
Кто не хотел спешить, святого стан обвив,
Молил, в надежде, что в оставшемся пути
Кондуктор высадит, экспресс остановив,
Чтобы пешком куда положено дойти.
Давно не слышен нервный грохот эстакад,
И не спешит водитель фуры на обгон.
А впереди с венками, взятый напрокат,
Под