но с течением веков моя форма вновь изменилась. Мастера Рима переплавили меня в металлический амулет, и хотя теперь моё тело было из другого материала, внутри меня осталась золотая пластина, которую невозможно было уничтожить. Она носила силу Марса, сохраняя связь с древним миром и вновь принося победу в боях, но с тенью проклятия.
Рим, величайший город того времени, был переполнен роскошью, амбициями и жаждой власти. Его жители жили в мире, где правили законы жестокости и власти. Колизей, великий амфитеатр, был местом, где люди, обращённые в рабство, становились частью великого зрелища – кровавых игр. Здесь победитель получал не только славу, но и, возможно, жизнь.
Мои дни в Риме проходили под гул тысяч голосов, скандировавших имена гладиаторов, требующих крови и развлечений. Я был незначительным артефактом, маленьким металлическим амулетом, передаваемым из рук в руки, незаметным, но всегда присутствующим. Меня считали символом удачи, оберегом, который приносит победу в бою.
Один за другим, гладиаторы надевали меня на шею или крепили к поясу перед тем, как выходить на арену. Они верили, что моя сила поможет им победить. Но они не знали правды. Каждый раз, когда один из них касался меня, я чувствовал, как их страх и жажда жизни переплетаются с чем-то тёмным и древним. Я не был источником удачи. Я был проводником древней силы, которая требовала крови в обмен на победу.
Мой первый гладиатор был юношей по имени Марцелл. Он был молод, силён, но сражался уже не первый раз. Его тело покрывали шрамы, а его душа – ожесточённость. Он не знал жизни вне арены и не хотел её. Для Марцелла, как и для других гладиаторов, жизнь была борьбой. Он принял меня в день, когда должен был выйти на бой против нескольких других гладиаторов.
Арена гудела от криков толпы. Каждый шаг Марцелла по песку казался отмеренным – он шёл к своей судьбе. Он не знал, что эта судьба уже была запечатана. Толпа ревела, а над головами кружили тени хищных птиц, ожидающих своей добычи. Марцелл сжал в руках меч и посмотрел на меня. Он верил, что я принесу ему удачу, но на самом деле я был символом смерти.
Сражение началось. Я чувствовал, как кровь капает на песок, как рёв толпы усиливается с каждым ударом. Каждый раз, когда Марцелл наносил удар, он всё больше отдалялся от человеческого. Его руки, казалось, двигались сами собой, а разум был затуманен. Он не видел ничего, кроме врагов перед собой. Но я видел больше. Я чувствовал, как его судьба переплетается с чем-то тёмным и старым.
Каждый его удар был точен, каждый шаг – смертельно опасен для его противников. Марцелл убил всех, кто стоял на его пути, и толпа закричала его имя. Но победа не принесла ему радости. Я чувствовал, как его сердце стучало всё сильнее, как страх заполнял его мысли. Он не мог понять, почему ему не стало легче. Его руки дрожали, а в голове звучали голоса, которых он не мог понять.
В тот момент я знал, что он проклят.
В тот день Марцелл вернулся в свою камеру под трибунами, но уже не был прежним. Его тело было иссечено ранами, но раны души были глубже. Он пытался избавиться от