мне переживать?
– А если этот человек погиб совсем недавно?
Мать игнорирует меня, перебирая пальцами цветочную композицию.
– А вдруг это Ханна? – Она поджимает губы. – Ты ведь о ней ничего не слышала с тех пор, как она исчезла? Тебе не кажется, что это ее кости?
– Разумеется, это не она, – качает головой мать.
– Откуда ты знаешь?
Она снова не обращает внимания на мой вопрос – впрочем, как и всякий раз, когда я пытаюсь заговорить о Ханне. Уже через несколько часов после исчезновения моей няни ее имя стало в семье запретным. Мать подрезает последнюю розу и неторопливо пристраивает ее в центр композиции.
Боже, какой ужасный приторный запах…
– Ну вот, – вздыхает она и крутит вазу в разные стороны, присматриваясь к цветам. – Отлично получилось, правда?
Да чтоб они засохли, эти розы…
Вирджиния
Наш покой окончательно нарушен. Наблюдаю через окно, как ныряльщики извлекают из проросшего спутанными корнями ила все новые и новые кости. Останки тщательно упаковывают, словно нашли в озере драгоценный фарфор, и увозят в лабораторию. Катавасия продолжается несколько дней подряд. Как же навязчиво это беспрерывное мельтешение на берегу… А тут еще нескончаемые вопросы Джослин о проклятом черепе.
В последний день подводных работ в нашу дверь стучится детектив. Пройти не приглашаю – навес над дверью прекрасно защитит его от дождя.
– Итак? – говорю я.
– Мы пока здесь закончили.
– Понятно.
– В случае необходимости буду сообщать о развитии событий.
– Должно быть, косточки очень древние. Уж не знаю, стоило ли вам натягивать на моей территории эту ужасную желтую ленту. Не понимаю, зачем столько суеты…
– Есть определенные процедуры, которым мы обязаны следовать при обнаружении человеческих останков.
– Довольно занудные процедуры, вам так не кажется?
У этого человека дурацкая привычка – когда думает, проводит языком по верхним зубам. Губа при этом оттопыривается. Очень непривлекательное зрелище.
– Я бы выразился иначе. Это необходимые процедуры, миссис Холт.
– Леди Холт.
– Итак, будем на связи.
– Благодарю, – отвечаю я, стараясь не показывать охвативший меня страх.
С отцом Джослин я познакомилась в семьдесят пятом. В тот год родной брат пригласил меня покататься на лыжах с друзьями. Александер присоединился к нам в середине поездки, за ланчем. Надо сказать, что в ресторане я на него никакого внимания не обратила, заметила уже после, когда надевали лыжи. Кто-то предложил устроить забег до подножия горы, и мы сделали ставки на победителя.
– Вы с нами? – поинтересовался Александер.
Много позднее он утверждал, что сразу увидел во мне хорошую лыжницу. Клянусь, все было с точностью до наоборот. Будущий муж ожидал, что я захлопаю ресницами и решу понаблюдать за ребятами со стороны. Не тут-то было: я встала на старт.
Снежные шапки гор плыли в ярко-синем