все еще злишься на меня?
– Нет. Просто не вижу совместного будущего.
– Но почему? – удивился Николай.
– Ну какое у тебя будущее, Коля? – Марина с сочувствием посмотрела на приятеля. – Тебя ждет срок за кражу велосипеда.
Стремительно светлело. Рассвет малевал на небесном полотне охристо-розовые полосы, и ночь, подобрав темно-синий саван, нехотя отступала.
– Дом Бекетова в двух кварталах. Думаю, нам лучше оставить транспорт тут. – Марина показала на полупустую парковку. – А дальше пешком.
– Принимается. – Коля повернул руль и запарковал веломобиль под раскидистым кленом.
– Это здесь, – девушка остановилась у одного из частных домов. Единообразные аккуратные коробки в стиле хай-тек рядком вытянулись вдоль улицы. Дворы прятались за забором, увитым плющом. Домики отличались только номерами и цветом почтовых ящиков. Бумажная почта вымерла еще в середине века, но ящики считались такой же частью декора, как дверные молотки и коврики.
Коля вдавил кнопку звонка. Над калиткой ожила видеокамера. Покрутив зрачком, она неторопливо изучила посетителей.
– Что вы хотели? – раздался из динамика мужской голос.
– Михаил Андреевич? Мы с вами не знакомы, но нам очень нужно поговорить! Это по поводу «ЭкоПлана», – волнуясь, объяснил Николай.
– Пожалуйста! – рядом с Петровским встала Марина. – Нам нужна ваша помощь.
Динамик отключился, повисла тишина. Минут десять инженеры стояли у калитки, бросая друг на друга тревожные взгляды. Петровский снова потянулся к кнопке, но тут щелкнула входная дверь. Кто-то прошел по садовой дорожке, а потом отомкнул калитку.
На молодых людей смотрел мужчина шестидесяти лет, среднего роста, узкий в плечах, но с упрямым волевым подбородком и пристальным взглядом серо-зеленых глаз.
– Почему вы решили, что мне будет интересно говорить об «ЭкоПлане»? – голос у мужчины был хрипловатым и немного раздраженным.
Только сейчас Николай понял, как нелепо они с Мариной выглядят. Красные от бессонницы глаза, растрепанные волосы, рваная и грязная одежда.
– Потому что вы единственный, у кого хватило решимости вступить с ними в конфронтацию, – решившись, начал Петровский. – И так получилось, что городу, да и всей области, угрожает опасность. Циклон огромной мощности. А поступающая об этом информация почему-то не выходит за пределы нашего института.
– Вашего института? – мужчина вскинул бровь, и его глаза из внимательных стали недобрыми.
– Да, Михаил Андреевич. Я сотрудник «ЭкоПлана», инженер-климатолог. Но, после того как я передал руководству свои опасения, меня несколько раз пытались убить. А также сфальсифицировали полицейский розыск, обвинив в преступлении, которого я не совершал.
– И почему я должен этому верить?
– Посмотрите хотя бы ориентировки полиции и справьтесь о месте моей работы. Я не вру. Поверьте, мы прошли через большие трудности, чтобы только поговорить с вами. Я не знаю,