мне шанс?
Сердце Мицуо бешено забилось: неужели они наконец-то помирятся? Он давно задавался вопросом, что между ними произошло, но боялся спросить маму, да и дядя всегда переводил тему. Мама смерила Тайко таким холодным взглядом, что невольно Мицуо отступил еще дальше в тень дерева, а руки и спина покрылись мурашками. Казалось, что мама хотела стереть дядю одним взглядом из ткани бытия.
– Дать тебе шанс? – мама растягивала слова, как палач, что зачитывал смертный приговор, давая жертве передышку перед неизбежным. – Исключено! Пока ты не повзрослеешь и не научишься держать обещания, Тайко. Ты сам все прекрасно понимаешь. Уходи!
Между ними и правда что-то произошло. И все же мама неправа. Дядя сохранил секрет Мицуо.
– Твоя взяла, Сумика. – Тайко поднял руки вверх. – Больше ты меня не увидишь. Завтра я уезжаю в Осаку. Приходи, если захочешь попрощаться.
Бывай!
Дядя развернулся и пошел по дорожке к припаркованной «Хонде», мама провожала его взглядом, будто Тайко может вернуться. Мицуо наблюдал из своего укрытия и видел, как дядя сел в машину и отъехал от дома. Мама снова позвала Мицуо, но он не вышел к ней, только не сейчас, когда мысли роились в сознании, наскакивая друг на друга. Почему дядя ничего не сказал? Зачем приходил? И можно ли его остановить? Последний вопрос отделился от остальных и вспыхнул подобно огоньку, еще слабому и нерешительному, но загоревшемуся надеждой в душе Мицуо. Он дождался, пока мама вернется к гостям, и выбежал из тени сакуры к выходу. Оставалось надеяться, что дядя не уехал, ведь он знает, что Мицуо все слышал и у него обязательно возникнут вопросы. Он должен остановить Тайко.
2
Такси остановилось возле низкого деревянного забора, за его стенами высился традиционный японский дом с покатой черепичной крышей с загнутыми коньками. Второй этаж скрывала густая листва кленов, а окна на первом были закрыты деревянными ставнями. Айко расплатилась с водителем десятийеновой купюрой и вышла из машины. За потертой временем оградой располагалась мастерская Симоскэ. Через открытые ворота просматривался внутренний двор. Несколько деревянных строений утопали в кленах, а между ними пролегла белая дорожка из гальки. Айко всегда ощущала трепет, когда входила сюда. Казалось, время здесь остановилось еще в период Эдо, когда семья Симоскэ открыла дело. Они пережили и сёгунат, и период Мэйдзи,[29] бережно храня секрет изготовления лука юми, и стали признанными мастерами.
Конечно, улица изменилась, дороги покрылись асфальтом, рядом выросли многоэтажки, и открылся шумный комбини[30] 7-Eleven. Мимо проезжали машины, а не рикши. Но мастерская Симоскэ гармонично вписалась в окружающую действительность, так прошлое рука об руку шло с настоящим, а многовековые деревья и старинные здания следили за сменой эпох.
Айко прошла во внутренний двор, где кипела жизнь. Слева от входа беззаботно бегали дети между древними бонсаями на высоких подставках и фигурами животных из вечнозеленых