насилие над женщинами. Перед глазами сразу вставала картина окровавленной мамы, тянущей к нему руки. – Будь она хоть кем! Тащить босую женщину волоком, применяя силу, каким скотом нужно быть?! Такая мразь в моём доме работать не будет!
Лика прижалась щекой к мощной груди Аксакова. Жалость к охраннику испарилась. Глеб прав. Нормальный мужчина так не поступит. На место одному чувству пришло другое. Почему с ней постоянно что-то происходит? За что беды постоянно валятся на голову? Жалость к себе скребла душу когтями обиды, придавая силы. Нужно разобраться с главным.
Она подняла голову, заглядывая в ставшие свинцовыми глаза.
– Они забрали ноут. Я нашла кое-что, хотела тебе показать.
Он нахмурился, понимая, что любая атака на девушку направлена против него.
– Кто забрал?
– Охранник, отдал горничной… – Она всхлипнула, с трудом сдерживая слёзы обиды. – Ольга стояла на лестнице с какой-то блондинкой. Та посоветовала охраннику ударить меня по рукам. Иначе он меня бы не отцепил.
– Ударить? – Глеб с силой втянул воздух. – Сейчас разберёмся! – Он дёрнул на себя ручку двери.
Горничная, продолжавшая наводить порядок в холле, обалдела, увидев кого хозяин несёт на руках. Она попыталась незаметно нырнуть в коридор, ведущий в левое, женское крыло.
– Стоять!
Грозный окрик заставил подхалимку замереть на месте. Она медленно повернулась, растянув тонкие губы в невинной улыбке.
– Уля, я сколько раз приказывал тебе не совать нос в дела семьи?
– Глеб Фролович, она в таком виде, с дорогим макбуком в руках… что я могла подумать? Всегда встаю на защиту этого дома!
Он вскинул бровь:
– Лика говорила тебе, что моя невеста?
– Глеб Фролович, в доме Кира Геннадьевна. Она ваша настоящая невеста?!
Горничная в своей изворотливости слишком похожа на Ольгу. Отзеркаленная версия сестры раздражала невероятно.
– Ещё раз повторяю, почему лезешь в дела семьи? Тебя не касается, кто и почему станет моей женой! – Глеб с трудом сдерживался от грубости. – Я мог закрыть на это глаза, но ты позвала охранника. Допустила, чтобы больную женщину босиком выволокли на улицу. Моё терпение не безгранично. Ты уволена!
– За что? – Ульяна невинно хлопала ресницами, оттягивая время. Появись сейчас хозяйка с её гостьей, и разборка с ней отойдёт на второй план.
– Объяснил два раза. Третьего не будет! Где макбук Лики?
– У Киры…
По широким скулам заходили желваки. Он взглянул на настенные часы холла и зло рявкнул:
– Тридцать минут на сборы. Иначе тебя, как имою гостью, охрана выкинет раздетой из дома!
Лика взглянула в злое лицо горничной. Сама уже успела простить девушку, живущую чужими судьбами.
– Бумеранг никто не отменял! Научись доверять людям. Не суди всех по себе.
Она смотрела на неё с жалостью. Как легко потерять человеческий облик. Интриги, склоки, в которых Ульяна лавировала как рыба в воде… а теперь эту рыбку выбросили на сушу, если не попадёт тут же в другую семью.
– Займись