нам посмотреть список?
Лицо девушки прояснилось, но на него тотчас же снова легла тень, когда адвокат – явно готовый к такому вопросу – быстро ответил:
– Только если мне придется действовать по доверенности, каковой документ я привез с собой, – вот, прошу ознакомиться. – Вручив мне документ, он продолжал с деловитой уверенностью опытного юриста: – Вы сами убедитесь, мистер Росс, что он составлен в самых категорических выражениях и что мой доверитель изложил свои требования совершенно недвусмысленно. Весь текст, за исключением некоторых юридических оборотов, записан со слов мистера Трелони, и я уверяю вас, что мне редко доводилось когда-либо видеть документы столь четкие и однозначные. Даже я не могу допустить хотя бы малейшее отступление от воли клиента, не нарушив при этом его доверия. Излишне говорить, что на такое я не пойду никогда. – Последнее мистер Марвин, очевидно, добавил, чтобы предупредить любые попытки воззвать к его сочувствию. Затем, желая смягчить резкость своих слов, он продолжил: – Надеюсь, мисс Трелони, вы понимаете, что я готов – искренне и решительно готов – сделать все возможное в пределах моих полномочий, чтобы помочь вам в вашей беде. Но всеми своими действиями ваш отец преследовал определенную цель, которую он мне не раскрыл. Насколько я могу судить, каждое слово в его распоряжениях тщательно взвешено и обдумано. Каков бы ни был замысел, который он держал в уме, это был замысел всей его жизни, и мистер Трелони отнесся к нему с предельной серьезностью: предусмотрел все возможные варианты развития событий и предотвратил любую возможную помеху своим планам… Боюсь, мисс Трелони, я огорчил вас, о чем глубоко сожалею, потому что вам и без того приходится очень, очень тяжело. Но у меня, увы, нет выбора. Если у вас возникнет надобность посоветоваться со мной по какому бы то ни было вопросу, даю вам слово, я приеду без промедления в любое время суток. Вот мой домашний адрес. – Продолжая говорить, он быстро нацарапал несколько слов в записной книжке. – А ниже адрес моего клуба, где я обычно бываю по вечерам.
Мистер Марвин вырвал листок и вручил мисс Трелони. Она поблагодарила его. Затем он пожал руки нам обоим и откланялся.
Как только входная дверь за ним закрылась, в комнату постучалась и вошла миссис Грант – с таким расстроенным видом, что мисс Трелони порывисто встала, бледная как смерть, и спросила:
– В чем дело, миссис Грант? Что стряслось? Еще какая-то беда?
– С прискорбием вынуждена сообщить, мисс, что все слуги, кроме двух, заявили о своем намерении покинуть дом сегодня же. Они все обсудили между собой, и дворецкий разговаривал со мной от имени всех остальных. Они готовы отказаться от жалованья и даже выплатить неустойку за увольнение без заблаговременного уведомления, лишь бы не задерживаться здесь ни днем дольше.
– Чем они это объясняют?
– Ничем, мисс. Говорят, мол, они очень сожалеют,