была короткая стрижка, и сочувствовала другой девочке, с волосами длиннее, чем у Насти. «Тебе, наверное, очень больно, когда причесывают?» – однажды спросила она эту девочку. Та удивленно посмотрела и ничего не ответила. Потом мама легла в больницу, и ее перед садиком стал заплетать папа. Настя, поеживаясь, все ждала, когда же будет больно, но так и не дождалась. Правда, папа заплел ей косы слабее, чем мама, и после тихого часа за ее прическу взялась воспитательница. Она все сделала так быстро и бережно, что Настя даже не сразу поняла, что ее уже причесали и заплели. «Вот почему это вылезло?» – с удивлением подумала она и продолжила: «У нас огромный участок с большим садом и прудом. Я утром на четыре часа хожу в маленькую школу всего на пять детей, а потом играю на участке. У меня есть два пуделя – белый и черный, и еще есть рыжий пони. Я сама за ними ухаживаю».
Настя записывала последнюю фразу и улыбалась, вспоминая своего Малыша: большого пуделя красивого серого цвета. Собаку она просила, сколько себя помнит. И вот когда ей исполнилось тринадцать лет, папа уговорил маму на пуделя. Его коллега продавал щенков и папе совсем задешево уступил самого мелкого. Благодаря хорошему уходу и консультациям бывшего хозяина Малыш вырос в большого красивого пса, который просто обожал ее. Даже мама смирилась с его присутствием в доме, хотя не уставала выговаривать дочке и мужу за шерсть и спихнула на Настю не только уборку, но и большинство домашних дел вообще. Сама она предпочитала пропадать в церкви, где не только посещала почти все службы, но и преподавала в воскресной школе. Зато Настя научилась делать все быстро и имитировать качественную уборку. Ей посоветовали записаться в клуб собаководов, где она и познакомилась с Игорем и с его Рексом – умнейшей восточноевропейской овчаркой. Настя читала свои стихи Малышу, а потом – Рексу, ну, и Игорю заодно. «Точно, это как раз для задания про тех, кто вас поддерживал: Малыш, Рекс и Игорь, – улыбнулась она. – И еще Оля. И всех уже нет рядом. Собаки и Оля на том свете, а Игорь… опять он лезет в мою голову!»
«Кстати, про собак: кажется, дедок принес котлеты». Настя выглянула в окно. Иван Семенович доставал из пакета по кусочку и командовал: «Сидеть!», «Лежать!», «Голос!». Пес уверенно, но вяло выполнял команду и осторожно брал из рук человека угощение, слабо помахивая хвостом. Настя видела, как сосед стал показывать команды руками. Она тоже так умела. И пес тоже.
– Знания проверяете? – крикнула она сверху.
– Добрый вечер, Настенька! А я уж не стал вас звонком беспокоить. Ну что, пес умный и дрессированный. Только вот чей он? Наташа ничего не выяснила?
– Она написала в чат, но думаю, что пока ничего не выяснила, иначе бы сообщила.
– Ну ладно, Настюша, отдыхайте. Вы сегодня под охраной спите.
Она проводила взглядом соседа, который прошел на свой участок через отогнутый угол рабицы и помахал ей рукой. «Какой же он старый, хотя и бодрый. Неустойчивое равновесие», – почему-то подумала она.
Настя вернулась к своей следующей жизни, о подросшей младшей дочке.