губ Тринити сорвался невольный вздох удовольствия…
Захид хотел бы продлить поцелуй: эта девушка пахла корицей, была такой милой и теплой, но внезапный отклик ее слишком худощавого тела под его ладонями, неожиданный привкус страсти от Тринити и свое собственное возбуждение заставили Захида остановиться.
– Это не первый твой поцелуй. – В его голосе не было обвиняющей нотки, он просто констатировал факт. Еще никогда прежде обычный поцелуй не производил на него такого впечатления. Конечно же за ним скрывалась некоторая сноровка.
– Хорошо, это мой второй поцелуй, – призналась Тринити. – Мы с Сюзанной какое-то время назад пробовали целоваться, чтобы не опозориться, когда настанет нужный момент, но это совсем другое дело, – выдохнула она, снова ища его губы.
– Тебе пора домой, – сказал Захид.
В его голосе проскользнул намек на суровость, поскольку он злился на собственную несдержанность. Его жизнь шла согласно установленному порядку, женщины, с которыми он встречался, как правило, были на несколько лет старше, не наоборот, и не без оснований: меньше всего он хотел ненужных эмоций или, упаси Всевышний, любви. Секс был всего лишь игрой, но сейчас Захид чувствовал нечто новое, неожиданное.
Тринити обвила его руками за шею и заглянула в лицо. Его руки задержались чуть выше линии бедер, и она знала, что в любой момент он оттолкнет ее и проводит домой. Именно этого Тринити и боялась. Она хотела, чтобы ее первый настоящий поцелуй не заканчивался, ей совсем не хотелось возвращаться к своей семье. И, что важнее всего, девушка хотела провести больше времени с Захидом…
Он был слишком высок, и она не могла просто прильнуть к его губам в поцелуе, поэтому просто коснулась губами шеи и стала подниматься все выше, вдыхая восхитительный, будоражащий запах и ощущая, как его руки все крепче сжимают ее талию.
Тяга была слишком сильной. Нет, Захид во что бы то ни стало должен оттолкнуть ее, взять за руку и отвести к дому. Но ему уже не терпелось прижаться к ней бедрами.
Язык Тринити лизнул его шею, и Захид, спохватившись, взял ее пальцами за подбородок, перехватив замутненный желанием взгляд. Тринити моргнула, на мгновение решив, что она вот-вот получит взбучку, но вместо этого он опустил голову, и она узнала: ее первый поцелуй был лишь предвестником блаженства…
Тринити широко распахнула глаза, не в силах устоять перед волной нахлынувших на нее ощущений. Она была немного поражена, отчасти хмельна, но, увидев, как увлекся обычно равнодушный и непроницаемый Захид, Тринити снова зажмурилась и просто отдалась упоению этого страстного поцелуя.
Одна его рука погладила бедро девушки, а язык скользнул в ее рот – и в мире не осталось ничего, кроме острого, почти невыносимого удовольствия. Другая его рука была у нее на плече, препятствуя ее попыткам прижаться к нему плотнее, но Тринити, узнав вкус блаженства, не обращала на это внимания.
В кольце его рук, прильнув к нему, она нашла себя.
Тринити нравилось чувствовать его, и в попытке захватить это ощущение и