такой душной, легкий ветерок касался пропотевшей от душных классов спины и приятно остужал тело. Магазин морепродуктов, за ним маленькая лавка со специями и вот заветный продуктовый с названием «продукты». Он смотрит в стеклянную дверь, никого, удача. Радуется Антон и заходит. Небольшое пространство магазина было набито битком различным товаром, колбасы, сыры, соусы в холодильниках, морозильные камеры с пельменями и заморозкой, сверху на стекле морозилки картонные коробки с печеньями, открыть морозильник самому было почти не реально, без риска завалить все коробки со сладостями, но и разглядеть, что то в морозилке было трудно. Внимание Антона было приковано к кассе, а точнее к тому, что возле нее, в стеклянной витрине батончики турбо, паркур, и жвачки на любой вкус, но Антон смотрит за спину тучной продавщицы.
– Можно маленькую пачку сухариков. – Тихо говорит он.
– С каким вкусом тебе?
– С крабом – не успев договорить, в магазин с грохотом заходит старушка.
– Людочка, вареничков мне взвесь пол кило. – Старушка начинает сама пододвигать коробки с печеньем.
– Ой, тетя Света, давайте я сама – Продавщица, переключившись на старушку, тут же подбежала к морозильной камере, весело щебеча, насыпала в пакет вареники. Оставив Антона, греть мелочь в ладошке.
Антон сверлил взглядом заветные пачки сухариков. Старушка подошла к кассе.
– Людочка, ты мальчика то отпусти.– Улыбнулась она парню.– За хлебушком пришел, наверное, маме помогаешь?
Мальчик не ответил и протянул деньги продавцу.
– Чего ты мне их тычешь, на блюдечко положи. На, твои сухари, со сметаной же.
Антон быстро схватил сухарики, уронил их на пол, поднял, стараясь не смотреть на продавщицу, вышел из магазина.
Вечер Антон провел, опустошая заветную пачку сухариков, крошки падали на новую тетрадь, разделенную, на пять секций, каждая секция отвечала за день недели. Он пытался вспомнить, что ему задали на неделю, но все, что он смог выудить из памяти, это задание на ОБЖ, где нужно было нарисовать стен газету о вреде наркотиков.
Мама сегодня во вторую, придет поздно ночью, размышлял Антон, рисуя на полях импровизированного дневника завитушки и смешные рожицы, Получу за дневник, отберет шнур от компьютера, зря я его выкинул, может, прокатило бы как то феном высушить. Как бы хотелось, что бы их рожи оказались там же где и мой дневник, в мусорке школы.
Сегодня вечером он один, можно лечь спать попозже. Кровать стояла впритык к окну. Перед сном чувство невыносимой тоски, по дому которого нет, било как нельзя сильно. Успокоить внезапную тоску помогало смотреть в окно и представлять, как спрыгиваешь с крыши, и улетаешь ввысь, пролетаешь над крышами домов, поднимаешься выше и вот он уже не здесь, а там где всегда ночь и северное сияние.
– Антон, вставай, опоздаешь. – Строгий голос вырвал из сладкого сна.
И опять рутина, завтрак, мультик про черепашек на фоне зависшего сонного лица, собрать рюкзак,