вечер был окончательно испорчен, он заметил, что баронесса переставила карточки за столом. Сорокалетняя садистка-любительница музыки показалась меньшим злом, но пути были отрезаны. Ужин с неплохой кухней немного поднял настроение, но очень хотелось разбить голову соседке, несущей нацистский бред с таким воодушевлением. До этого момента в его кругу таких особ не появлялось. В конце вечера баронесса задержала ненадолго Вольфганга каким-то вопросом, и «фрау-фройляйн» куда-то исчезла. Он вздохнул с облегчением! Не тут-то было! При свете фар появилась ее фигура с беспомощным видом, дескать, машина не заводится. Да, не заводится, где-то перекрыт бензин или отключено питание на катушку зажигания. Видно, не в первый раз использует такую уловку. То, что в кабине – это точно, она не станет пачкать руки, открывая капот. Но, где? Вольфганг зажег свет в салоне, пробежался глазами по панели. Микровыключателей не заметил. Угу, под ногами! Нажал на кнопку, и выжал педаль стартера, двигатель завелся, и почти сразу заглох. Значит, еще и бензин перекрыт. Обе руки пошли под кресло, есть краник. Повернул, взвизгнул стартер, и дуре-нацистке пришлось изображать умиление, и что-то бормотать про отпущенного шофера. Поцеловав ей руку, он пересел в свою машину и нажал на газ. Было видно, что лицо Лили слегка перекошено, а губы выдают самые низкие ругательства. Одного врага он себе уже завел!
Глава 8. «Десантные шуточки» и серьезная подготовка к ночным полетам
Спалось на новом месте неспокойно, несмотря на то, что он услышал по Москве стихи Фета «Заря прощается с землею». Снились две баронессы, задававшие каверзные вопросы, выпадающая из платья грудь Лили Готаер, с большим темным кружком вокруг соска, ночное воображение прицепило ей длинный хвост с кисточкой и почему-то красные рожки. Пододеяльник хрустел проглаженным крахмалом, надо заменить на шелковый, почему-то появился Геринг, потом Геббельс, причем карикатурный, ведь он его никогда живьем не видел. Только в новостях в кинозалах. Дождавшись, наконец, будильника, и не зная местных порядков, он не стал устраивать утренней пробежки, но прошел на спортивную площадку, где уже занимались планеристы, и отработал «положенные» комплексы на всех снарядах. Через час денщик подал завтрак, и, спустя несколько минут, обер-лейтенант прибыл в штаб базы, на прием к главному инженеру. Они вместе покопались в описании средних метеоусловий в паспорте аэродрома, вызвали нескольких фельдфебелей, чтобы они проверили записи в других источниках и заказали фототопографическую аэросъемку базы, кстати, очень удобное изобретение немцев: аэрофототеодолит. Ставился на высотные бомбардировщики Ю-86, и, используя маркеры, хорошо заметные с воздуха топографические знаки, производил съемку местности с невероятной точностью. Съемка производилась с разных высот, и позволяла уверенно воссоздавать даже рельеф, так как теодолит был связан с радиовысотомером. Запустив процесс проведения изыскательских работ, Вольфганг прошел