я всё равно не запомнил её имя».
– Как? – не спросил, а скорее выдохнул Николас.
Илеберт Смартис на мгновение прикрыл глаза. Лицо его исказила болезненная гримаса.
– Обставлено как несчастный случай. Горничная обнаружила тело в спальне. На виске покойной была небольшая рана. Которую та якобы получила, упав и ударившись об угол тумбочки.
– Следы чужой ауры? – скорее для протокола, чем потому, что надеялся на ответ, уточнил Николас.
В ответ, как он и предполагал, Илберт Смартис в очередной раз тяжело вздохнул.
– Ясно, – практически себе под нос пробормотал Николас. Однако тут же добавил, перейдя практически на повышенный тон: – Я не понимаю, как?! Я имею в виду, вы ведь с неё глаз не спускали! Разве, нет? Вы, конечно же, думаете, что это Лукреция? Но я не верю, что это она! Эта девочка, Оливия, я имею в виду, она ведь ничего не знала! Она ничем не угрожала Лукреции. И Лукреция это знала. Не могла не зна… – поняв, что излишне поддался эмоциям, он резко оборвал себя. – Прошу прощения, за истерику, – самокритично прокомментировал собственное поведение он. Затем криво усмехнулся и заметил: – Как бы то ни было, свои соображения я только что вам озвучил. Каковы ваши?
Главный дознаватель иронично хмыкнул и с кривой усмешкой озвучил свои:
– Я согласен с вами, что Лукреции не зачем было убивать леди Стрижевскую, но проблема в том, что, на данный момент всё выглядит так, что девушку и не хотели убивать…
Мгновенно поняв, к чему клонит дознаватель, Николас понимающе кивнул. И в очередной раз сардонически усмехнувшись, предположил:
– И, само собой разумеется, у моей драгоценной невестки на момент гибели девушки нет алиби?
– Не в бровь, а в глаз, – с многозначительной ироничной усмешкой кивнул главный дознаватель.
– Но при этом никто не видел ни того, как она входила или выходила из комнаты Оливии? – продолжил просто для проформы уточнять Николас.
– Нет, она не была так добра ко мне, – иронично заметил Смартис и тяжело вздохнул. – Впрочем, не была она добра и к моим агентам. Точнее, к моим агентам не был добр тот или та, кто убил девушку, потому что я не исключаю вариант, что Лукрецию дьявольски тонко и грамотно подставили.
– Её подставили, – убежденно констатировал Николас. – У меня нет вашего опыта, но я знаю Лукрецию. Она не пошла бы в комнату к Оливии выяснять с ней отношения. В её понимании это ниже её достоинства. Она бы вызвала девушку к себе, как это делают все королевы, к коим она себя относит, – с иронией в голосе объяснил он свою позицию. Вслед за чем сочувственно заметил: – Прошу прощения, я не знал, что пострадали также и ваши агенты. Они тоже… – он не договорил, но Илберт его понял.
– Нет, – покачал головой дознаватель. – Они живы, но их очень грубо обработали ментально. Это, кстати, одна из причин моего визита у вам, я подумал, что, может быть, вы сможете им помочь.
Высокий лорд активно закивал головой.
– Разумеется, – с готовностью заверил он. – Я только… – он обвёл глазами кабинет,