все-таки, – радостно трещит Люся. – Может, это из-за того, что мы позавчера в столовке хлебом обкидывались. Или вообще, знаешь, из-за физрука.
– А с физруком-то какие проблемы? – устало уточняю я.
– Да мы с Арианой немножко поспорили во вторник. И там такое условие было, что проигравшая целует физрука. Я сама это придумала. Мне, если честно, казалось, что Ариана проиграет. Но проиграла я, мам. Мне и пришлось физрука целовать. Он на лавочке сидел, оценки выставлял. Я подбежала и быстро чмокнула его в лысину. Я так больше не буду, мам. Правда-правда!
***
Когда я еду в школу после работы, меня немного потряхивает. Я и не знала, что у моей дочери такая бурная жизнь. В начальной школе Люся казалась тихим спокойным ребенком. Первая учительница даже называла ее мышкой и советовала мне всячески подбадривать дочь, чтобы та меньше стеснялась на уроках. А теперь, выходит, моя Люся раскрепостилась. Теперь она, видите ли, нападает на учителей и мальчишек. Кошмар какой-то!
Уже подъезжая к нужной остановке, я вспоминаю про Марка. Мы ведь с ним тоже на шесть договаривались. Ужас как неудобно! Надо срочно его предупредить, что наша встреча отменяется.
Я скорей достаю телефон, открываю «Телеграм». Так, погодите. Писать, что меня срочно вызвали в школу, явно не стоит. Марк может подумать, что я плохая мать. Даже не может, а точно подумает. Со стороны все выглядит прескверно: дочь хулиганит, а мать, вместо того чтобы целиком посвятить себя ее воспитанию, бегает по свиданкам.
«Марк, прости, пожалуйста, но я вынуждена отменить нашу встречу, – немного подумав, пишу я. – Я, кажется, простудилась. Чувствую себя ужасно: болит горло, температура поднялась».
«Бедная моя девочка, – тут же прилетает от Марка. – Как же тебя угораздило? Еще и перед выходными…»
Волнуется за меня. Такой милый!
Я улыбаюсь, на душе очень тепло. Но потом Марк присылает еще одно сообщение: «А я уже цветы купил. Так жалко выбрасывать. Давай я заскочу к тебе – с лекарствами и вкусняшками? Пиши адрес».
Внутри у меня все сразу холодеет и противно сжимается. Вот не умею я врать, не дано мне. Ну ничего, ничего, главное – не раскисать, не терять самообладания.
«Не надо ко мне заскакивать: я, наверное, заразная, – дрожащими пальцами набираю я. – И не волнуйся ты так: я обычно долго не болею. Пару дней отлежусь, и мы сразу встретимся. Обещаю».
«Я не маньяк, Оля. Нечего меня бояться. Я только вручу тебе цветы и гостинец и сразу уеду, – пишет Марк. – Я буду в маске и перчатках – мое здоровье будет в полной безопасности».
– На следующей остановите, пожалуйста, – кричу я и скорей пробираюсь к выходу, строча по дороге:
«Марк, я без сил. Я сейчас не могу принимать гостей. Я выпью горячего чая и лягу спать. Прости».
«Ладно, – отзывается Марк, снабдив сообщение грустным смайликом. – Выздоравливай. Пиши, если понадобится помощь: я всегда к твоим услугам».
«Спасибо», – набираю я. Немного подумав, добавляю смайлик-поцелуйчик.
Автобус останавливается, распахивает двери. Выскочив на улицу, я с мрачным видом шагаю