воображения – естественный базис становления планетарных метагеографий, поскольку, с одной стороны, земное бытие само по себе формирует бесконечный по своей развёрнутости «веер» возможностей локализаций, размещений, топологий и топографий, рас-по-ложений, а, с другой – всякое вновь возникающее земное / человеческое (?) воображение стремится «переместить» конкретное место, переописать его, разместить его в метагеографическом пространстве, как бы аннигилирующем и растворяющем его традиционную физическую метрику и физико-географическую размерность. В данном контексте здесь можно говорить и о «третьем пространстве» – в том смысле, который вкладывал в это понятие Эдвард Соджа, однако следует подчеркнуть: феномен метагеографического пространства не связан с какой-либо жёсткой привязкой или же координацией с конкретной феноменологией традиционного географического пространства. Скорее всего, планетарность метагеографического подхода проще осмыслять в рамках понятия нелокальности, используемого в квантовой физике.
Локальность и нелокальность в гуманитарных науках
Локальность – достаточно многозначный концепт, имеющий различные коннотации в физике, географии, психологии, антропологии, семиотике42. Как правило, в качестве базового обычно рассматривается понимание этого концепта в классической физике, подразумевающее чёткие «позитивистские» процедуры локализации (физические размеры объекта, его положение по отношению к избранным системам координат). Однако, начиная с открытия теории относительности в начале XX века, начинается постепенная «когнитивная эрозия» этого концепта и в физике, приведшая к введению в рамках квантовой теории понятия нелокальности43. Параллельно с этим процессом, социальные и гуманитарные науки, исходно принимавшие базовый «физикализм» концепта локальности, всё более и более отходили от его «позитивистских» интерпретаций, стремясь к тем или иным феноменологическим (или «субъективистским») процедурам его понимания.
Бинарная оппозиция локальность / нелокальность, с одной стороны, способствовала «размыванию» жёсткого понимания локальности и процессов локализации, всё большему уходу к «мягким» интерпретациям локальности как нечёткого множества («fuzzy set»), а, с другой – позволяла, так или иначе, включать в рассмотрение и нелокальный контекст, обусловливающий когнитивные возможности концептуального расширения понимания локальности как таковой. Имея уже сравнительно продолжительную историю осмысления локальности в феноменологических аспектах, гуманитарные науки воспользовались очередной физической аналогией, «взяв на вооружение» концепт нелокальности и пытаясь перенести в новую методологическую плоскость отдельные характеристики этого феномена, описываемые квантовой теорией44. По сути дела, здесь можно говорить о едином