ее и отдать ключ Рейнарду, когда тот появится в прихожей, – план был прелестен в своей простоте, пока мать, тихонько попробовав дверь в комнату девушки, не обнаружила, что Бетти уже заперла ее изнутри на засов и распорядилась, чтобы еду ей подавали сюда, оставляя на вращающемся столике5 за дверью.
После этого миссис Дорнелл бесшумно уселась в своем будуаре, который, как и ее спальня, был проходной комнатой в апартаменты девушки, и решила не покидать своего поста ни днем, ни ночью, пока не появится муж ее дочери, с этой целью она тоже собиралась завтракать, обедать и ужинать не выходя отсюда. Теперь было немыслимо, чтобы Бетти могла улизнуть без ее ведома, даже если бы захотела, поскольку в комнате не было другой двери, кроме той, что вела в маленькую внутреннюю гардеробную, не имеющую другого входа.
Но было ясно, что юная девушка и не помышляла о побеге. Ее мысли скорее были направлены на оборону: она была готова выдержать осаду, но отвергала бегство. Это, по крайней мере, обеспечивало ей сохранность. А вот как Рейнард ухитрится устроить себе встречу с ее застенчивой дочерью, которая находится в таком защитном расположении духа, – это, по мнению матери, должно быть предоставлено его собственной изобретательности.
Бетти выглядела такой растерянной и бледной при объявлении о приближающемся визите мужа, что миссис Дорнелл, достаточно встревоженная, не могла оставить ее одну. Час спустя она заглянула в замочную скважину. Бетти лежала на диване, безучастно уставившись в потолок.
– Ты плохо выглядишь, дитя, – прокричала ей мать. – Ты в последнее время не выходила на воздух. Поедем прокатимся.
Бетти не возражала. Вскоре они ехали через парк в сторону деревни, а дочь все еще пребывала в напряженном, натянутом молчании. Они выехали из парка, чтобы вернуться другим путем, и на открытой дороге миновали некий коттедж.
Взгляд Бетти упал на окно дома. В нем она увидела молодую девушку примерно своего возраста, которую знала в лицо; та сидела в кресле, опершись на подушку. Лицо девушки было покрыто чешуйками, блестевшими на солнце. Она выздоравливала после оспы – болезни, распространенность которой в то время наводила ужас, о котором мы сейчас едва ли можем составить себе представление.
В безразличных доселе чертах лица Бетти внезапно промелькнула идея. Она взглянула на мать; миссис Дорнелл смотрела в противоположном направлении. Бетти сказала, что хотела бы на минутку вернуться к коттеджу, чтобы поговорить с девушкой, которая ее заинтересовала. Миссис Дорнелл заподозрила неладное, но, заметив, что в коттедже нет черного хода и потому Бетти не сможет незаметно сбежать, разрешила остановить экипаж. Бетти побежала назад и вошла в коттедж, примерно через минуту появилась снова и заняла свое место в коляске. Когда они тронулись дальше, она устремила взгляд на мать и заявила: «Ну вот, теперь я это сделала!» Ее бледное лицо было хмурым, а глаза полны слез, вот-вот готовых пролиться.
– Что ты