которого заживо сварили в кипятке. Пихаю анализы под нос врачу абсолютно бесцеремонно и тычу пальцем в цифры.
– Как может быть у ребенка четвертая группа, если у обоих родителей вторая? Как, черт побери? Да, я хреново знала биологию, но генетику любила! Не понимаешь? Черт! Zwei, zwei und vier! Все равно нет? Да блять!
У меня телефон падает на стол к врачихе раза три, пока вбиваю в переводчик свой вопрос. Тетка качает головой, повторяя слово эквивалентное русскому «невозможно». Много чего говорит эта ошарашенная женщина, слишком много терминов для моего восполненного мозга. Рявкаю ей «спасибо за помощь» и отхожу в угол кабинета. Смотрю на сына и вижу то, чего раньше не замечала. Может, запрещала замечать, а может, сейчас выдумываю. Прямо сейчас рушится все, что я знала, все, что у меня есть. Невозможно? В моем случае и невозможное возможно. Я даже не вижу, как номер набираю. Лишь услышав гудки в трубке, понимаю, что звоню.
– Мира? Привет, как ты? Что-то случилось?
В голосе Андрея тревога, она зашкаливает. Это приятная тревога, даже нотки радости проскакивают. Рад меня услышать?
– Андрей, кто отец моего сына? – звенит льдом мой голос.
Слышу выдох и молчание. Мне этого достаточно, чтобы зажать рот ладонью и уставиться на Мишутку, словно увидела собственного сына впервые.
– Мира, мы можем встретиться и поговорить? Ты же все еще живешь во Франкфурте? – его вина злит меня еще сильнее, чем радость.
– Я не хочу с тобой ни встречаться, ни разговаривать. Андрей, ответь мне на один сраный вопрос! Кто, черт бы тебя побрал, отец моего сына?
– Я не знаю.
– Ты же сдал анализ, получил результат! Какого хрена ты не знаешь?!
– Мира, прошу тебя, давай встретимся и обо всем поговорим. Я не отниму много времени, всего десять минут. Прости, я виноват перед тобой. Умоляю, дай мне шанс все объяснить.
– Только если будешь иметь при себе правду.
– Конечно. Сейчас ты свободна? Можем увидеться?
– Через час. Я напишу адрес.
Кладу трубку до того, как Андрей скажет еще хоть слово. Теперь второй номер.
– Приветик, моя обожаемая женушка, – чуть не поет Дима.
– Мне нужно съездить по делу на час. Могу привезти Мишутку к тебе в офис?
– Что за дело? Это связано с больницей? С ним все в порядке?
– Да, просто забыла документы, которые нужны для заключения контракта. Они вносят пару новых положений. Предупреждали взять свидетельство о рождении ребенка, а я не взяла.
– Блять, Мира. Ну вези, конечно. Ему есть сейчас надо, да?
– Да, я заеду, куплю ему готовый обед. Покормишь, и я заберу его до тихого часа.
– Окей.
Суматоха получается ужасная. Такси, фудкорт, такси, офис Димы. Все мысли путаются, их затягивает тошнотворным страхом. Небольшой темный офис Димы, его кабинет. Мишутка, как обычно, в восторге, что оказался у папы на ручках.
– Здесь