удалось его сбить лишь чудом: просто он находился к нему ближе всего. И тем не менее, именно тримогенян первыми увидят обитатели гнезда. Впрочем, те даже не обратили внимание на глухой звук падения в траву. Слишком громко болтали, махая двум соратникам поодаль. Отвлеклись – и очень зря.
С трюком Альдред не прогадал. Внутри покоились сотни летающих жуков. Однако он не мог себе и представить, какой породы. Из гнезда на луг вылетели даже не осы, а скорее шершни. Каждый – размером с расстояние от большого пальца до указательного, если их оттопырить. Чёрные и злобные, гудящие, как циркулярная пила при работе.
Новобранец затаился в засаде, с ужасом наблюдая за ними. Шершни собрались в рой, напоминающий мелкую чёрную тучку, и понеслись в сторону язычников.
Пара дюжин облепила распятого сослуживца: кусали и жалили без конца. Тот вскрикнул поначалу, но вскоре смолк, с самого начала впитав колоссальное количество яда. Тело его начало распухать, как у утопленника. Если до сих пор инквизитор не умер, дело оставалось за малым.
Чувство вины сжало сердце Альдреда. Он выбрал самый ловкий вариант, совсем позабыв, что живая природа не церемонится ни с кем, давая отпор без разбору. Угрызение совести мучило его не часто. Однако он знал: о том, как погиб сослуживец, лучше не распространяться другим.
Ему следовало поторопиться. Иначе насекомые добьют и Озорио.
Гудящий рой привлек внимание тримогенян, однако спасаться бегством было поздно. Они начали отмахиваться от летучих тварей, пытаться отступить. Бросали оружие, вопили, тряслись. Шершней это лишь злило. Они протыкали жалом одежду, забирались в прорези для глаз и рта на маске, заползали под бригантину, без конца жаля.
Инквизитор ловко поднял с земли полуторный меч и рысью бросился в сторону боевого товарища. Язычники, его державшие, впали в ступор, наблюдая, как шершни до смерти жалят их сослуживцев. Солдаты падали замертво и затихали, переполненные ядом. До остальных рой доберется вскоре.
Завидев, как Альдред выскочил из джунглей, направляясь к ним, язычники отпустили Гонсало. Тот рухнул наземь, хрипя. Один достал парамирий и наставил клинок на щит. Второй потянулся к сигнальному рогу. Только он дунул в него, извергая протяжный стон, Озорио опомнился и подсёк врага.
Язычник упал прямо в объятия ликвидатора-охотника. Гонсало охнул, но, несмотря на боль в груди, принялся бойко душить мучителя. Тот сопротивлялся, но хватка у Озорио оказалась настолько сильна, что солдата мигом дезориентировало.
Со вторым вступил в танец Флэй, обрушивая полуторный меч на щит в прыжке. Солдат содрогнулся. Чуть не потерял равновесие. Ноги заплелись, и всё же он попытался нанести выпад Альдреду. Тот отскочил и снова пошёл в атаку.
Персекутору удалось сломать щитовую оборону тримогенянина. Тот расставил руки в стороны, будто готовясь к распятию. Альдред нанёс удар сбоку, опуская клинок на бригантину. Соударение повлекло за собой вибрацию. Она ушла в руки новобранцу, и его оттолкнуло. Никакого вреда солдат не получил. Пришёл