Петр Филиппов

Я был в расстрельном списке


Скачать книгу

профессора Вилена Перламутрова.)

      Как созвать сторонников демократических реформ на собрание клуба? Это сейчас можно дать объявление в газете или в Интернете, а тогда все публикации были под жестким контролем цензуры, неформальная активность пресекалась. Мы напечатали на пишущей машинке сотню коротеньких объявлений. Указали адрес и тему «О роли бюрократии в условиях социализма». Объявления расклеили во всех институтах АН СССР и вузах социально-экономического профиля, прежде всего на экономических факультетах и в библиотеках. Объезжали их по списку из телефонного справочника и клеили, клеили, клеили. Охрана учреждений в те годы была формальной, добраться до доски объявлений было просто. Но кое-где наши объявления регулярно срывали, особенно в Государственной библиотеке имени Ленина.

      На первом заседании (как и на последующих) московского клуба «Перестройка» зал был переполнен. Люди сидели в проходах, стояли вдоль стен. Однако среди организаторов клуба москвичей не было, только ленинградцы. Они выступали столь радикально и с таким азартом, что приводили зал в восторг. Москвичи к таким речам не привыкли. Клуб состоялся. По Москве пошла о нем молва.

      Не только первое заседание, но и всю работу московского клуба «Перестройка» первые полгода вели ленинградцы. Лишь к осени москвичи сорганизовались и выдвинули в сопредседатели клуба вместе с профессором Перламутровым своего лидера, Олега Румянцева. Позже Олег был избран народным депутатом РСФСР, стал «мотором» (формально секретарем) Конституционной комиссии. И хотя не все его подходы были реализованы, его роль в разработке Конституции России трудно переоценить.

      Удивляло разительное отличие ленинградских активистов от пассивных москвичей. Причину объяснили сами москвичи: «Вы в Ленинграде ограничены в возможности делать карьеру в министерствах и ведомствах. А в Москве таких учреждений – пруд пруди, и мало-мальски толковый человек всегда может найти себе место. Встроившись в бюрократическую структуру, он должен вести себя тихо. Думать может что угодно, но говорить только то, что приветствует начальство. У человека срабатывают тормоза, появляется привычка скрывать свое мнение. Слушать он вас будет, а высовываться – нет».

      Вооружившись опытом Москвы, мы с Анатолием Чубайсом и Сергеем Васильевым заявились в Ленинградский обком КПСС к заведующему отделом агитации и пропаганды. Довод наш был прост: «В Москве клуб есть, а в Ленинграде нет. Почему? Идею Перестройки выдвинул генеральный секретарь ЦК КПСС, вы, как обком партии, не вправе ей противиться. А мы, как члены партии, берем на себя ответственность за клуб». Партийное начальство, скрепя зубами, согласилось не мешать проведению первой дискуссии.

      Определили тему: «План и рынок: вместе или против?». Место проведения – Дом научно-технической пропаганды на Невском проспекте. В зале яблоку было негде упасть. Вели ее я и Чубайс. В то время открыто заявить, что рынок неизбежно придет на смену плану,