поперек, близкая, своя. Нет, это другая Европа – неожиданная, невиданная, непонятная. Русский Север.
Они еще никогда не бывали на Севере.
Василий пребывал в состоянии легкого радостного возбуждения от предстоящего путешествия. Аристарх был сосредоточенно хмур. Иногда он останавливал на товарище долгий внимательный взгляд, будто хотел сказать что-то важное.
Теплым весенним вечером Василий предложил поехать кататься. Ему очень хотелось растормошить, развеселить друга. Они заказали пролетку с открытым верхом.
– Аристарх, отчего ты вял, тебе снова нездоровится?
Немного помолчав, тот ответил:
– Да, Вася, я опять неважно себя чувствую…
– Нужно пригласить доктора!
– Нет. Скоро нам предстоит путешествие. Я надеюсь в пути забыть о нездоровье. Так бывает. Помнишь, в детстве мы играли в индейцев. Если я просыпался с головной болью, то стоило мне выйти в сад, воткнуть в волосы перо и взять в руки лук, все проходило.
– Не спорь. Завтра будет врач. А пока давай-ка остановимся у кондитерской и закажем пирожные!
Они вернулись домой с несколькими бутылками шампанского, большой коробкой сладостей и пакетом ароматных кофейных зерен.
Зырянский орнамент
1889
Утром следующего дня раздался звон дверного колокольчика, Василий сам кинулся к двери. Но это был не врач. Это был посыльный с телеграммой.
– Кузина Анна к нам едет! Анна будет у нас гостить!
Казалось, новый свет ворвался в окна, волнуя неожиданно и радостно.
Аристарх остался ожидать доктора, а Василий бросился за извозчиком: пора уже было ехать на вокзал встречать Аню.
Она выпорхнула из вагона легкая и стройная, в светлом шерстяном пальто и шляпе с бутоньеркой, в легких ботиночках и тонких шелковых перчатках. Потянулась к Васе и, прикоснувшись к щеке теплыми губами, сказала:
– Какой ты стал большой, красивый, солидный! Настоящий господин!
Она быстро шла по перрону, улыбаясь, переливчатым птичьим своим голосом рассказывая последние новости. Носильщик с ее саквояжем и корзинкой едва успевал за ними.
Подсаживая даму под локоток в пролетку, Василий упоенно ловил тонкий аромат ее изысканных парижских духов.
Она, как в детстве, называла его Васенькой, говорила о том, как соскучилась по милому кузену. И всю дорогу расспрашивала. Ее интересовали мельчайшие подробности его жизни.
Когда он сообщил о предстоящем путешествии на Север, она примолкла, задумалась, а выходя из пролетки, опершись о его руку, воскликнула:
– Васенька! Возьми меня с собой в Вологду!
Он растерялся от неожиданности:
– Нет! Что ты, что ты, Аня! Это север! Тебе не под силу будет! Что там… Какие люди там… Какая будет погода… Нет, нет, я не могу взять тебя в неизвестность.
Она смотрела умоляюще.
Мария Вильгельмовна приготовила утку с яблоками и крюшон.
Анна сразу заметила молчаливость Аристарха и была к нему особенно внимательна.