её своему преподавателю по вокалу – молодому тридцатилетнему мужчине по имени Максим в очках с черной оправой. Так получилось, что они не виделись почти месяц: сначала две недели Максим был в командировке, потом после неё ещё неделю болел, а потом не было удобного для Матвея времени занятий. У Максима всё было забито и даже отдых в субботу, который должен был быть преимуществом Матвея, не помог. Максим в этот день работал в детской школе искусств.
К счастью, нашлось свободное окошко. У Матвея без пения в микрофон уже начиналась ломка.
Как же приятно было снова оказаться в маленьком кабинете с синтезатором, пузатыми колонками и розовым пюпитром, который Максим отвоевал у других преподавателей по вокалу и присвоил себе. Матвей спросил, почему именно розовый, на что Максим ответил, что лучше розовый, чем никакой.
Максим давал частные уроки для взрослых и детей в студии, где было всего три вокальных кабинета, помещение для звукозаписи и для игры на барабанах. Приходя на занятие, Матвей часто слышал, как кто-то с чувством стучал по барабанам, причем каждый раз ритм был один и тот же. Матвей всегда задумывался над тем, что это значило. Для игрока это способ снять напряжение или это упражнение в одной и той же мелодии в течение двух лет?
Матвей не опоздал, так что еще несколько минут ждал в холле своей очереди. Рядом с ним сидел мужчина средних лет. Он снял куртку, как это сделал Матвей, и листал мемы. Через пару минут из кабинета выбежала девчушка, и при виде неё мужчина убрал телефон в карман и встал. Это был отец девочки, и, когда Матвей пошёл к кабинету, он помогал дочке одеваться.
– Привет! – поздоровался Максим, выходя из кабинета. Матвей поприветствовал в ответ. – Сейчас я схожу в туалет, и начнем, хорошо?
Матвей кивнул и повесил куртку на вешалку, поставил рядом с ней рюкзак. Он посмотрел в зеркало во всю стену, где отражались синтезатор и колонки. Как он скучал!
Максим вошёл в кабинет и суетливо сел за синтезатор, перед этим сшиб пакет с собственными вещами, стоящий рядом. Он поднял его, растрепал черные волосы и, надув щеки, выдохнул. Пока Максим приходил в чувства, Матвей регулировал под собственный рост пюпитр, потому что он был слишком коротким.
Максим был вечно занятым и ничего не успевающим. Он постоянно куда-то бежал, торопился и опаздывал. Он добавлял жизни Матвея скорости. Без него за этот месяц время словно замедлилось.
– Я послушал твое выступление на квартирнике. Ты классно справился, мы хорошо отрепетировали «Нотр-Дам». Для первого выступления на публике это не то что неплохо, а замечательно!
Матвей улыбнулся. Ему были приятны запоздалые похвалы Максимы, ведь он по сути был его наставником, а от более опытных комплименты были особенно ценны.
– Зам. руководителя «Vocal Voice» позвал меня в их коллектив в следующем семестре без отбора.
– Ого! Клёво! Поздравляю! – Максим улыбнулся и достал блокнот, в котором делал пометки о каждом ученике. Листать назад ему пришлось долго, потому что последний визит Матвей был еще в марте. – Ты говорил, что пишешь песню…
– Да,