с цветами!» – Обрадовался Борис.
– Как концерт прошел?
– Принимали нас очень тепло, отпускать не хотели. На «бис» выходили несколько раз. Но зал с ужасной акустикой. Устала. Не нравится выступать в подобных местах. У наших руководителей часто одна рука не знает, что делает другая. Запланировали концерт, а в зале ремонт не закончили. Пришлось в старом доме культуры выступать. А ты чем занимался?
– Думал о тебе. И, кстати, договорился с Кортуном, ювелиром. Он ждет нас завтра с утра. Я заеду за тобой в 10 часов?
– Хорошо.
К ним подошел молодой мужчина и прервал разговор. Борис узнал его, аккомпаниатор Алисы, Никита Кузнецов.
– Алиса, вот ты где! Пойдем, я тебя отвезу домой.
– Никита, спасибо, но я прогуляюсь немного. До свидания!
Никита удивленно понял левую бровь, и взглянул на Бориса неодобрительно, но кивнул и отошел без скандала.
Они шли и разговаривали, о погоде, природе и даже о музыке. Борис не всегда понимал её рассуждения, но ему нравилось слушать её голос. Они попрощались у подъезда её дома. При прощании он задержал её руку в своей руке.
А этому Никите ничего не светит с ней. Неужели тот не понимает, что Алиса совершенно никакой симпатии к нему не испытывает. Борису со стороны прекрасно видно. «И ко мне она тоже равнодушна», – вдруг отметил Борис.
Алиса оказалась точна, Борису пришлось ждать её у подъезда лишь несколько минут. Олег Яковлевич Кортун встретил их приветливо. Предложил пройти в кабинет. Он был невысокий, в меру упитанный, шатен средних лет, с короткой стрижкой, быстрый в движениях. Кабинет одновременно выполнял функции мастерской, один угол заполняли неизвестные Алисе устройства, а на большом столе помимо лампы и компьютера стоял микроскоп. Гости присели на диванчик, а Кортун бережно взял у Алисы украшение и через лупу внимательно осмотрел его.
– Серебро хорошей пробы, есть именное клеймо мастера, вполне отчетливое, вот это «СК». Изделие в итальянском стиле, но современное, российское.
Алиса почувствовала облегчение: «Не очень дорогое, это даже лучше».
Кортун уложил камни на предметное стекло микроскопа, приговаривая.
– Надо же какие крупные камни, но определённо не дуплет.
– «Дуплет» – это двойной выстрел, кажется? – Удивилась Алиса.
– Нет, в ювелирном деле другое значение. Это камень, склеенный из двух половинок. Он выглядит крупным, но ценится, сами понимаете, гораздо ниже. Огранка изумрудная, но это может быть и жадеит, и хризопраз. А что покажет фильтр Челси?
Он взял небольшое стеклышко в оправе и взглянул сквозь него. Голос его дрогнул.
– К-как интересно – красный. Всё интересней! Как говорила Алиса у Кэррола: «Всё чудесатее и чудесатее». Флюорит?
Он достал из стола и включил в розетку плоскую лампу, предупредил.
– Не смотрите на ультрафиолет. Нет, не флюорит, – он выключил лампу, убрал на место, выпрямился и посмотрел пристально на Алису. – Это настоящие изумруды, судя по теплому оттенку, – уральские.
– Вот,