у Закира выходных дней. А так хочется мо-лодому человеку выйти в город, погулять, хотя бы со сто-роны посмотреть, как люди развлекаются. И хотя совсем немного у Закира в Карачи знакомых, может, хоть кого- то удалось бы встретить, парой словечек перекинуться. Но нет пока у Закира выходных. Значит, надо ждать.
…Уважаемый хозяин Ахмад ар-Равийя собрался на пару дней поехать по делам в Исламабад и, о радость, со-общил Закиру, что тот поедет с ним. Все слуги с завистью смотрели на счастливчика. А он сиял, как медный таз. Но надо же случиться такому несчастью, что, поднося хозяину воду, Закир неловко споткнулся, потерял равновесие и уро¬нил кувшин. Мало того, что старинный кувшин разлетелся на мелкие кусочки, вода обрызгала почтенного хозяина, и брызги даже попали ему на лицо. Хозяин рассвирепел. Пнув ногой нерадивого слугу, который на карачках пытался собрать осколки, Ахмад ар-Равийя со злобой пробормотал несколько проклятий, не забыв, конечно, попросить про¬щения у аллаха за столь непотребные слова. В наказание за совершенный проступок он через управляющего передал провинившемуся, что возьмет с собой в Исламабад другого слугу, а в сторону Закира, уезжая, даже не взглянул. На сле¬дующий день, чтобы хоть как-то развеяться от огорчения, Закир отправился в город. Побродив по запутанным улоч¬кам старого квартала, он забрел в темную многолюдную кофейню, где, к своей радости, увидел знакомого. Этого пронырливого человека знал, казалось, весь город. Был он услужлив, добродушен и готов всегда выполнить любое поручение, особенно если оно сулило хоть небольшое воз-награждение. Настоящее его имя было, кажется, никому не известно и все попросту называли его Абу Нувас – «кудря¬вый», ибо на черепе парня не росло ни волосинки и голова его была блестящей, как бильярдный шар.
– Я уж думал ты никогда не придешь, – ворчливо за-метил Абу Нувас, едва Закир присел рядом. – У меня уже печень, должно быть, черного цвета стала, столько я за эти дни выпил кофе, тебя ожидая.
– А что я мог поделать? – уныло возразил Закир. – Ахмад ценит мое трудолюбие, никуда и на шаг от себя не отпускает. Даже в Исламабад хотел взять. Пришлось грох-нуть кувшин, чтобы лишиться этой почетной поездки.
– Ты смелый человек, – кивнул Абу Нувас. – Не каждый осмелится разозлить самого Ахмада ар-Равийя. Кстати, учти, старик чрезвычайно злопамятен и столь же подозрителен. Если он почует что неладное, тебе несдо-бровать. Хотя, я думаю, не успеет.
– Чего не успеет? – не понял Закир.
– Сильно навредить тебе не успеет. Похоже, скоро тебе придется убираться из его дома, – и, сменив ерниче¬ские нотки, заговорил серьезно: – Центр разработал для тебя новое, промежуточное задание: тебе нужно запи¬саться наемником в иностранный легион. Сейчас в афри¬канские страны хлынула целая волна наемников разных мастей, многие спешат заработать на войне, а кому-то просто по душе это занятие. Скорее всего, местом твоего нового назначения станет Родезия. Считают, что адапта¬цию в Пакистане ты прошел вполне успешно и теперь,