египетским пескам, он однажды заехал далеко, дальше, чем думал, и остановился в часовне на берегу Нила. Место было христианское, несмотря на то что со времён Бонапартия Египет представлялся чем-то избыточно древним, а затем – арабским. Теперь он был под властью Порты, но никто, кроме дипломатов, не разобрался в этой скуке. Досужие путешественники возвращались в Париж или Петербург, предъявляя не наблюдения, а чалмы и расшитые золотом немыслимые халаты. Витковский же не обзавёлся халатами, но переписал множество рукописей по монастырям и перевёл несколько книг.
А тогда он лежал на полу часовни и смотрел на небо, изображённое на потолке. Небо было наполнено причудливыми существами, а всего их было двенадцать.
Также он видел пять планет и то, как Солнце заходит за Луну. Это неподвижное небо, полное звёзд, ему казалось чрезвычайно любопытным, и его можно было разглядывать бесконечно. Обычно мужчины смотрят так на небо, если они пьяны или умирают на поле боя, но Витковский был трезвенником, а военное дело презирал от всей души – за нелепость и взаимное неумение.
Каменное небо, высеченное неизвестными скульпторами во времена Нового царства, ему нравилось больше настоящего, хотя он знал, что оно неточно передаёт то, что находится выше, над потолком.
На настоящем небе двигались планеты, его затягивали тучи, и всё в нём было в беспорядке, как в человеческой жизни. Поднимался ветер, переходил к югу, от юга переходил к западу, к северу и востоку и возвращался на круги своя, а в часовне не было ветра, одна прохлада и вечность.
Что-то в этом каменном небе было завораживающим, и он размышлял о том, что удел всех империй – завоевание, а если экспансия замедляется, то цари обращают свои взоры ввысь и думают, нельзя ли отвоевать чужое небо. Но теперь не обязательно брать чужое небо силой, его можно просто обменять на деньги.
Так вышло, что он, используя уговоры и отведённые ему деньги, купил египетское небо, и теперь оно в трюме корабля двигалось на север. Сперва оно достигнет Константинополя, потом Одессы, а затем его на подводах повезут в Санкт-Петербург. Чужое небо будет его славой, а слава лучше денег, потому что деньги липнут к славе.
Каменное небо было чем-то вроде слона, которого отправляли на север, в дар царям и королям. Восточная диковина, которую можно разглядывать в зверинце. И он, Архип Иванович, будет кем-то вроде погонщика элефанта. Человека, что исправно получает деньги на содержание причудливого животного. А кроме денег, слону полагались морковь с репой и ведро хлебного вина, что тоже скрашивает жизнь – и слону, и его хранителю.
К тому же мёртвый камень лучше живого слона в пользовании. Он не портится, не болеет от гнилой моркови и нуждается лишь в толковании.
Дело было на мази, но началась очередная война греков с турками, и сообщение стало невозможным, как и само пребывание Витковского на земле Порты.
И тут ему попался один человек, француз, одетый, как араб, но с военной выправкой. Этот француз скрашивал Витковскому вечера разговорами, потому что в нищей стране