куда-нибудь переехать. В подтверждение этих слов она рассказала о деталях ритуала и посоветовала несчастной жертве обратиться к знающим людям, если нет веры предупреждению. И дала адрес Эльзы.
– Такое колдовство можно только на себя снять, а потом как-то сбросить, но я не знаю тонкостей, ― рассказывала мне Анюта. ― Маме было жалко эту докторшу, но она побоялась снимать порчу, которую сама же и сделала. Наврала что-то с три короба и подружилась с этой тёткой, чтобы быть в курсе всего, что с ней происходит. А потом та дамочка начала других клиентов подгонять. И мужа своего она тоже благополучно в могилу свела не без маминой помощи. Мама закрывала глаза на последствия и оправдывала свои неблаговидные дела высоким доходом, а пару лет назад начала болеть так сильно, что о многом пожалела.
– Отложенный откат, ― догадалась я. ― Так случается, когда умирает тот, на кого была сделана порча мёртвой кровью. Колдовство не развеивается, а возвращается ведьме, если нет кровного наследника. Защиты от этого не существует. Можно только на другой объект перекинуть. Твоя мама не могла не знать об этом. Такие ритуалы запрещены ведьмовским Кодексом не из-за отдачи, а потому, что затрагивают и потомков тоже. Но ты приёмная, тебя это не коснётся. Она как-то отслеживала судьбы тех, на кого порчи делала?
– Нет. Она часто даже имён не спрашивала.
– Понятно, ― поморщилась я. ― Беспечность и непредусмотрительность ещё ни одну ведьму до добра не довели. Ты распродаёшь остатки её барахла, чтобы лечение оплачивать?
– Да, ― кивнула Аня. ― Квартиру эту тоже придётся продать. В государственных клиниках от мамы отказываются. Она уже признана безнадёжным инвалидом. А в платных всё очень дорого.
– И бессмысленно, ― уточнила я. ― Ей ни один доктор теперь не поможет, будь он хоть трижды гениальным.
– Она просила каких-то знакомых колдунов о помощи, но ей все отказали, хотя она никогда никому не отказывала, ― печально сообщила мне девушка.
Всё встало на свои места. Ведьма-самоучка влезла по уши туда, куда не следовало, а теперь страдает от последствий своей глупости. Зная прежние порядки Шабаша, я нисколько не удивилась тому, что Эльзу никто не предостерёг вовремя и не остановил. Там всем на всё было наплевать, а ведьмовские законы существовали только для того, чтобы их нарушать. Каждый сам за себя, зато организация слётов в курортных гостиницах всегда была на высоте. И когда Эльза попала в беду, от неё все вполне предсказуемо отвернулись. А меня она оболгала перед Яниной Артёмовной только из страха, что я полезу снимать порчу. Если бы я так поступила, это Эльзу просто добило бы.
Самое обидное заключалось в том, что я перестала понимать, как распутать этот ужасный узел. Янину Артёмовну жалко, потому что она пострадала безвинно. Ей уже далеко за семьдесят ― хотелось бы, чтобы остаток жизни эта женщина прожила без навязанных страданий. Но если я сниму с неё порчу, то пожертвую жизнью Эльзы. Да, она сама виновата в своих бедах, но обмен нескольких