что это способность только наших душ, а потому они недоступны интеллекту имперцев.
Аррах стоял возле растерянной Алланы и с любопытством разглядывал что-то на моем лице, словно я перепачкался в чернилах, или в меня попали тортом. Я вдруг понял, что на пару минут отключился, провалился с головой в мир собственной «словомешалки»; и вот раздумья и мечты на какое-то время поглотили меня без остатка. Мне стало стыдно, что я не смог сдержать потока захлестнувших меня мыслей, но для Арраха это было что-то из ряда вон выходящее. Ученый ткнул меня пальцем в грудь и спросил:
– Припадок душевности?
Аллана тоже смотрела на меня, как на больного. От этого мне стало совсем не по себе.
– Припадок, господин Аррах, – я откровенно разозлился, – случается с больными людьми, и при этом они пускают пену, бьются в конвульсии. Я же просто задумался.
– Просто задумался. – эхом повторила Аллана.
В ее словах я не услышал ни иронии, ни сарказма, но протяни эти слова так кто другой – я бы непременно нашел бы, что ответить. А тут я стоял, точно оплеванный, и даже не знал, что сказать.
– О, Раддар нашел местную диалектную форму термина для подобного изменения сознания. – Аррах весь засветился от торжества. – Он не просто задумался, а – отутовел!
Я закашлялся от неожиданности. Ну да, в деревнях и не такое можно услышать, но как имперские компьютеры вообще находят эти слова, если их не понимает ни одна программа даже на самой Земле?
– Сам ты… – я смерил Арраха взглядом, вложив в него всю силу своего презрения, но ученый не оценил моих стараний, все-таки он был лишь полукровкой, а не нормальным человеком. – Сам ты опупел.
В ответ мне – многозначительная тишина, демонстративно подчеркивающая мой уровень интеллекта.
– Ладно. – вдруг вмешалась в наши научные диспуты Аллана. – Ничего страшного не произошло, хотя я тоже пребываю в смятении: никогда ничего подобного в жизни не видела. Это, ну, что с тобой сейчас произошло, Ивви, очень похоже на зависание оперативной системы, развернутой в микропроцессоре роботов-андроидов. Ты должен нас понять: мы испытали некоторое смятение.
– Я бы даже сказал: сомнение в том, что ты – человек, а не робот, подсунутый нам разведкой Чужих или Гхыров. – Аррах радостно потер руки, точно мой казус приоткрывал перед его научными опытами над моим маленьким, но мозгом, радужные перспективы. – Слушай, а тебе сны не снятся? Ну, например, идешь ты среди Чужих как свой, но при этом знаешь, что это ты – чужой среди них?
От неожиданности я даже закашлялся. Аллана постучала меня по спине. Но Аррах даже не заметил моего смущения:
– Или вот ты, Иван, летишь как сокол над миром и… – тут ученый вдруг перебил сам себя. – Да к черту фантазии Раддара! Фамилию ты мог получить и не по праву рождения, а вот сны, где люди летят между звезд, точно гхыры, и испытывают при этом счастье – мне определенно