принесла, что нужно!
– Ходить надо, Валя, – снова скривившись, ответил он. – Сам.
– Вы, наверно, курить хотите? – догадалась та. – Идите, я принесу и окно открою, Александр Леонидович!
– Они на столе лежат, Валюш, – согласился Корольков. – И зажигалку с пепельницей.
– Конечно! Идите в палату, господи, сказали бы сразу… – покачала она головой. – Идите.
Саша с облегчением вернулся в палату. Обезболивающее начало понемногу действовать, и боль стала чуть менее нестерпимой. С трудом умостившись полусидя на кровати, он облизнул пересохшие губы: пить хотелось так, что, казалось, отдал бы все за глоток воды.
Зашла Валентина, протянула ему сигареты и зажигалку, поставила на тумбочку пепельницу и открыла створку пластикового окна на проветривание. Взглянув на заведующего, сказала:
– Только вот ведь покурите, так еще больше пить будет хотеться…
– Да больше уже некуда, Валюша, – криво усмехнувшись, ответил он. – Не ругаешь даже меня…
– Так я что ж, без понятия, что ли, Александр Леонидович! Мужику покурить после такого стресса надо! Поди все равно страху-то натерпелись, мы же все живые люди.
– Вот смотрю я на тебя, Валентина… Сядь, посиди немного, никуда твой пост не денется… – жадно затягиваясь, произнес Корольков. – Насколько средний персонал человечнее нас, врачей…
Валя, примостившись на стуле, заулыбалась. Саша тоже улыбнулся:
– Вот доктор Гулькина хрена бы лысого мне покурить дала! Она мне даже обезболивающее повторно не хотела колоть, хорошо, Илья Борисович заступился. А ты вот, умница, сигаретку мне принесла! Спасибо тебе, Валечка, душа моя!
– Так а как вам не принести сигаретку, Александр Леонидович, когда вы у нас такой хороший!
– Ладно тебе, хороший… – усмехнулся он. – Ору, матом ругаюсь…
– Так вы ж за дело только, – удивленно вскинула брови Валя.
– Как Пашка-то, Валюш? Ходит на бокс?
– Ой, ходит, ходит! – заволновалась Валентина. – Я уж и отцу Сергию говорила, что дай вам бог обоим здоровья, помогли! Что бы я одна могла с ним сделать… День и ночь на работе…
Пару месяцев назад Саша, проходя вечером мимо поста, увидел, что Валентина, вся красная и зареванная, утирает глаза платком.
– Валя, что случилось? – строго спросил он. – Что за слезы во время работы?
В ответ женщина всхлипнула и срывающимся голосом ответила:
– Да Пашку моего… В полицию загребли… Вроде б как в «Горожанке» на кассе с дружбаном что-то украли… Жвачку, что ли… Господи, да он у меня никогда чужого не возьмет, Александр Леонидович! Дома десять копеек валяться будут, так он сначала спросит! А ему уже четырнадцать, точно на учет поставят! А сейчас же все проверяют везде, пиши пропало и институт, и все… А он в Омск хотел ехать, на полицейского поступать! Ох!
– Ладно, не реви давай! – Саша достал из кармана телефон. – Район-то какой?
– Да у нас, в Железке…
– Сейчас