актерской малозначимости и захудалости её театральных подмостков.
– Ничего,» – Вдруг прервал молчание спутник. – Что-нибудь и нам перепадет.
Она не удивилась одинаковости их мыслей и переживаний.
– Да уж, на такую судьбу мы обречены. Не могут же все быть детьми актера Сафонова!
Хотя Анна давно поняла, что в юные годы нужно было обречь себя на бескормицу и бездомность, и оббивать пороги крупных театров, чтобы продавить стену незамечаемости, и работать, работать, работать, забыв о благополучии и стабильной жизни.
Глава 2
В день похода в ресторан, Анна позвонила следователю и отказалась идти.
– Я известная в городе актриса, и если они еще не знают меня как свидетеля, то, рядом с Вами, узнают. Это будут мои смотрины, и они пройдут на ура. Ваш план неприемлем для меня.-
На улице опять подмораживало, Анна вновь достала белую шапочку.
«Вот этим кокетливым мехом я его и соблазнила. Увидел под фонарем на противоположным углу, – зацепило, для вида ушел в другую сторону, а затем догнал».
Она, чисто по – актерски, анализировала мотивы поступка персонажа. Теперь он явно кружит рядом и пытается понять, что у неё за душой, какие мысли и решения в голове.
Аня почти оправилась, главное успокоилась, только спина болела тупо и беспрерывно. Но впереди большая роль, и рассчитывать на лечение можно было лишь в отпуск.
Тихонько постучав в дверь следователя, она зашла, ничего не видя сквозь запотевшие с мороза стекла очков.
Рычков был не один, напротив входа сидел за столом какой-то человек. Аня присела на крайний стул у двери, не мешая их разговору, и, достав платочек, принялась протирать очки.
Обсуждались меры по наведению должного порядка в день встречи выпускников местного пединститута. Аня вела там факультатив, и подобный вечер наблюдала в прошлом году, поэтому, вспомнив случившуюся тогда кражу пальто, предложила поставить дружинников и в раздевалку.
Собеседники замолчали и взглянули на неё. Тот, кто сидел напротив её, взял лежащую на столе шапку и начал вставать из-за стола.
Анна обомлела – это был тот, кто пытался лишить её жизни.
Кожаное пальто он сменил на куртку, но вот шапка была та же и, когда он её надел – исчезли уши. Они сидели как-то высоко и прижимались к черепу так плотно, что, при надетой шапке, исчезали.
Он поднимался, а Анна опять видела медленный подъем своего убийцы.
Человек, тем временем, обогнул стол и вышел, наконец, на середину комнаты, приближаясь к ней. Ему вдогонку что-то стрекотал Рычков, а уходящий, также бесшумно ступая, как и ночью, вышел за дверь.
– Кто это был? – Торопливо спросила Аня, прерывая поток звуков из Рычкова.
– А это наш дружинник, студент пединститута. Хороший парень!
– Но это он! Я его узнала! Это он!
– Кто он? О чем вы говорите?
– Это он! Тот, кто напал на меня! – Анна схватила