Увидит еще.
Следующей важнейшей новостью стало то, что моя жена мне пока совсем даже не жена. То есть на землях Турвальда бракосочетание, проведенное королем, считается достаточным, а вот в империи или в любом другом владении – нет. Именно об этом архиепископ Гилберт и напоминал тогда Конраду Третьему, когда он объявил меня и Изабеллу мужем и женой. А тот только отмахнулся. В общем, для того, чтобы все было законно, наш брак должна утвердить церковь. А этого пока не было. Но будет, как только мы прибудем в Юм, где эта церемония и состоится.
И вот тут мне нужно подумать. Может быть, попав в свое герцогство, мне удастся как-то отменить это радостное событие?
Увы, хрен редьки не слаще, как выяснилось. Дядюшка быстро объяснил мне, что Изабеллу и меня будет, несомненно, сопровождать изрядный отряд воинов – для почета и надзора за мной. И избавиться от этой опеки можно только с помощью дружин графа Сиверса и его единомышленников, так как меня никто в Юме за фигуру не считает и мои приказы выполнять не будет. И тут всплывает история с дочерью графа, которая в таком случае быстренько станет сначала моей невестой, потом женой, а там и до вдовы недолго.
Все равно какие-то варианты просматриваются, а это уже неплохо.
И, наконец, мне удалось что-то узнать о магии. Рассказал, что Огюст что-то вкладывал в тело Ричарда прежде, чем мы с ним сцепились. Родрик, который ничего этого не знал, так как мы для него были невидимы, задумался и выдал мнение, что это вполне могла быть магия. И если Огюст вложил все, чем сам владел, то за герцогство можно будет не переживать, когда и если я займу его трон.
Но вот только, как и когда эта магия, если это была она, во мне проявится, он сказать не мог. Здесь это происходит спонтанно. Обычно в более раннем, чем у меня возрасте (кстати, выяснил, что мне уже двадцать стукнуло), и вследствие какого-нибудь эмоционального потрясения. А вот обучение будущих магов как раз начинается с двадцати – двадцати одного года. Считается, в этом возрасте молодые люди и девушки уже набрались ума и злоупотреблять своими возможностями не станут. Сомнительное, на мой взгляд, мнение. Я помню, что особенно чудить в прежней жизни начал как раз, когда мне столько и было. Но, может быть, в средневековье взрослеют быстрее.
На этом познавательная для меня беседа подошла к концу. Прозвонил колокол, извещающий о том, что пора обедать. Попрощался с дядей, который к концу разговора смотрел на меня вполне благожелательно, видимо, оценив вменяемость моих расспросов, и направился во дворец, надеясь, что меня покормят не за королевским столом в компании музыкантов и карликов.
Не угадал. Или почти не угадал. Обедали мы по-семейному. Король, королева, принц, который почему-то смотрел на меня волком, Изабелла, я и небольшая группа удостоившихся этой чести аристократов и аристократок числом с полсотни. Но без музыки и театральных номеров. Хоть за это спасибо. Голодным, надо признать, на этот раз не остался. Но и удовольствия особого не получил. Может, попробовать полакать из тарелки, чтобы больше