Вячеслав Катамидзе

Хамсин


Скачать книгу

с Нила и забыть хотя бы на вечер о делах. Но он, к сожалению, так не сумеет – он изведет и себя, и окружающих, пока не получит ответы на все интересующие его вопросы.

      Салим ан-Нуман выпил стакан кипяченой воды, закурил сигарету «Бостон» и пошел в соседнюю комнату, где на коленях у убитой горем старушки сидела маленькая Фатма. Инспектор вытащил свежий платок, аккуратно стер слезы с осунувшегося лица девочки и сел рядом.

      – Фатма, расскажи мне снова, пожалуйста, когда ты увидела сегодня отца в первый раз? – попросил он, расправляя смятый бантик на ее затылке.

      Девочка подняла на него заплаканные глаза.

      – Когда он бежал за мной по лестнице.

      – Бежал? Догонял тебя?

      – Да. А потом он ударил меня по голове.

      – Тебе было больно?

      – Очень.

      – Больше ты ничего не помнишь?

      – Нет.

      – Фатма, врач осмотрел тебя и не нашел никаких следов удара. Может, все было немного иначе? Может быть, отец сунул к твоему носу какую-то мокрую тряпочку? Вспомни.

      – Нет, он ударил меня по голове.

      Инспектор встал.

      – Хорошо. Вы можете идти. Кстати, Фатма, ты давно не видела отца?

      – Больше полугода девочка жила у меня, – ответила за Фатму бабушка. – Мы не позволяли отцу навещать ее, да он и сам к ней особенно не рвался.

      Инспектор кивнул, выпустил из ноздрей сигаретный дым:

      – До свидания.

      Он вернулся в отведенный ему кабинет и уселся на вертящийся стул. Включил лампу: за окном начинало темнеть.

      Нет. Абдель Карим не ударил девочку по голове, это определенно. Если удар был настолько сильным, что она на какое-то время потеряла сознание, Фатма получила бы сотрясение мозга. А этого не произошло. И никаких ушибов.

      Почему она больше ничего не помнит? Потому что Абдель Карим, скорее всего, прибег к наркотику. Интересно только, чем он воспользовался – шприцем, капсулой? Абдель Карим не скажет. Он вообще все отрицает.

      Раз так, нужно докапываться до истины. И поэтому закрывать дело рано. Надо настаивать, чтобы следствие было продолжено.

      Салим ан-Нуман еще раз просмотрел содержащиеся в папке бумаги и, прихрамывая (новые туфли ужасно жали), пошел к главному инспектору объясняться.

      – Салим, ты сошел с ума! – начальник был и расстроен, и зол. – Вечно эти твои сомнения! Ну, что тебе еще надо? Отпечатки пальцев на пистолете есть? Да, есть. Убийцу видели? Видели несколько человек, и все опознали Абдель Карима. А девочка, его дочь? Разве она не лучший свидетель? Абдель Карим был в состоянии аффекта, сам не сознавал, что делает. Тут нечего больше думать. Успокойся, ради Аллаха! Рассуждай как все нормальные люди!

      Салим ан-Нуман погасил окурок в огромной пепельнице и закурил новую сигарету.

      – Я тебя выслушал, – сказал он, – и ты подтвердил мои самые худшие опасения.

      – Что?! – главный инспектор буквально подпрыгнул в кресле.

      – На первый взгляд все правильно, – продолжал Салим ан-Нуман. – Но ты с такой горячностью перечислил аргументы в пользу виновности