не терпелось пойти к нему? – спрашивает Джексон.
– Если под «пойти к нему» ты имеешь в виду случайную встречу в библиотеке, то да, – говорю я, даже не пытаясь скрыть, насколько оскорблена.
– Знаешь, – поясняет Хадсон, – это такое большое помещение с книгами. О, погоди, тебе вообще известно, что такое книга?
– Мне нужна другая группа, – замечаю я, не обращаясь ни к кому конкретно.
– Я присоединяюсь к твоей группе, – сообщает Флинт.
– Ты и так уже в моей группе, – отвечаю я сквозь зубы. – Суть новой группы не в этом.
Он изображает обиду.
– Да ладно, я же единственный в нашей группе, кто делает хоть что-то.
– Да ну? И что же ты сделал?
Он быстро придвигает ко мне свой блокнот. Он провел в середине страницы черту и на одной стороне написал: Кант, а на другой – Хадсон. Под именем Канта красуется карикатура на Джексона с рогами и хвостом.
Хадсон наклоняется над работой Флинта и улыбается.
– Очень похожий портрет, – говорит он Флинту, и тот поднимает руку, чтобы ударить его кулаком о кулак.
– Как вы думаете, что сказали бы Кант и Кьеркегор о том, что вы обсуждаете на уроке ваши личные проблемы? – спрашивает мисс Вираго, и ее голос усиливает напряжение, окутавшее нас.
Только этого нам не хватало – чтобы она совала свой нос в наши дела и еще больше усугубляла ситуацию. Я не хочу оправдываться перед этой женщиной, но поскольку на своих партнеров я положиться не могу – любой из них может все испортить, – я понимаю, что должна попытаться.
Однако прежде чем мне удается придумать ответ, Хадсон говорит:
– Я уверен, что Кьеркегор подумал бы, что мы смотрим на них субъективно.
Джексон закатывает глаза, Флинт опускает голову, чтобы спрятать ухмылку, а я, не удержавшись, прыскаю со смеху и тут же закрываю рот и нос рукой, пытаясь скрыть этот факт.
Но уже поздно. Мисс Вираго кипит от злости и даже не пытается этого скрыть.
– Все, с меня хватит! – шипит она, глядя на Хадсона и меня. – Вы оба, подойдите к моему столу!
Черт. Плакала единственная хорошая оценка, которая у меня могла быть.
Извини, одними губами произносит Хадсон, когда я беру со стола ручку и блокнот.
Я пожимаю плечами. Он не виноват в том, что я сглупила и рассмеялась.
Хадсон идет за учителем, но тут Джексон берет меня за руку и тихо спрашивает:
– Хочешь, я вытащу тебя из этой передряги?
Мне так приятно касаться его, что проходит несколько секунд, прежде чем до меня доходят его слова. Но, уяснив их смысл, я качаю головой.
То есть мне, разумеется, хотелось бы, чтобы он вытащил меня из этой передряги, ведь у меня нет времени делать дополнительное задание, которым мисс Вираго собирается нагрузить Хадсона и меня. Но мне тошно сознавать, что люди опять начали бояться Джексона, и видеть, как они сторонятся его. И этот страх станет больше, если я позволю ему использовать свое влияние, чтобы избавить меня от неприятностей.
Я благодарно улыбаюсь ему за предложение помощи, но проблеск теплоты, мелькнувший