чувак, она намеренно смылась от нас. Вопрос, который нам следует задать: она хотела побыть одна, – он поднимает брови, – или ей нужно было позаботиться о чем-то, во что она не хочет нас втягивать? И я не знаю ответа, старик. А то, что случилось с ней прошлой ночью… В этом дерьме твоей вины не было.
– А что, если была? – возражаю я. – Что, если ей досталось из-за того, кем мы ее сделали?
Кэп испускает тихий смешок, но в нем слышится опустошенность.
– Мы никем ее не делали, брат. Рэйвен родилась такой, какая она есть. Да, мы привели ее в свой мир, но она пришла сюда сильной и решительной. Поэтому она сразу влилась. Мы только можем попытаться понять ее извращенный ход мыслей. И надеяться, что постепенно до нее все-таки дойдет, что она больше не одна.
Я смотрю на него, сузив глаза.
– Почему у тебя такой голос, будто ты уверен, что она сегодня что-то натворила?
Он вздыхает, убирая руку.
– Я не знаю наверняка, но у меня такое чувство, будто что-то не дает ей покоя. В последний раз она была такой, когда мы пытались заставить ее раскрыть свои карты – в тот день, когда объявилась ее мать и она постаралась сделать так, чтобы ее выпнули из Брей-хауса, – хотела показать, что только ей позволено контролировать ее действия.
– Но теперь же все по-другому, – чуть ли не рычу я.
Ей не плевать на нас. Я знаю это.
Я, черт возьми, это чувствую.
Его глаза широко раскрываются, а брови приподнимаются.
– Именно. Тогда речь шла только о ней, и то она не посчиталась со своими интересами – ведь ее отправили бы обратно в тот ад, в котором она жила, – просто назло. А теперь она одна из нас – хотя она не говорит так, она это знает. И вспомни, что она делала для нас, когда ей было совершенно пофигу, кто мы такие… Она столкнула девчонку в бассейн на вечеринке Грейвенов, чуть не задушила ту сучку, что сняла на видео тренера с его девушкой, а что она вытворяла на складах, когда пыталась помочь нам улизнуть незамеченными, а в домиках…
Я морщу лоб, и он кивает.
– А теперь представь, на что она готова ради нас, если мы ей небезразличны.
Дьявол. Он прав.
Я провожу ладонями по лицу и обхожу его.
– Я не готов думать об этой фигне прямо сейчас, Кэп. Мы выясним все это завтра, то есть, блин, сегодня после игры.
– Ага, – зевает он. – Отличная идея.
Он следует за мной и исчезает в своей комнате.
Я останавливаюсь у ванной и слышу, что вода все еще течет, так что я направляюсь к своей, чтобы принять душ по-быстрому.
Я не знаю, верно ли то, о чем говорил Кэп, и, черт возьми, намерен выяснить это, но прямо сейчас я собираюсь лечь с ней в постель, заняться с ней сексом, если ей это нужно, прижать к себе, если она позволит, а обо всем том дерьме, что случилось сегодня, мы подумаем завтра.
Рэйвен
Я забираюсь под одеяло и натягиваю пушистый плед до самого подбородка, вцепившись в него, как в броню, когда из коридора до меня доносится шлепанье.
Ручка поворачивается, но не полностью – замок заперт. Я задерживаю дыхание.
За