рыбка, постепенно ты со всем разберёшься и уедешь туда, где тебе будет лучше.
– Мне везде сейчас будет плохо, а в этом клятом болоте и вовсе невыносимо! – крикнула Таль, хлюпая носом. Так вот где собака зарыта!
– Тебя обидели? Нет, в таком случае ты была бы зла, но не расстроена. Судя по страничке в социальной сети, творческого кризиса нет. Родственники в порядке, остаётся одно. Какая-то сволочь разбила твоё сердечко? Мне следует примчаться в Питер и залить негодяю в глотку раствор серебра?
– Бессмысленно, да я и не хочу, чтобы этот человек страдал, – значит, смертный. С таким я уже сталкивался, как вести разговор, представляю:
– Прекрасно тебя понимаю: пару лет назад и меня бросили раньше, чем успел уйти сам. Некомфортно, горько, больно, особенно, если привязался крепче, чем планировал. У тебя такая же фигня? – подвывающее «ды-а-а-а» и порция жалоб:
– Мы ведь договаривались, что это не всерьёз! Не строили планов, почти не разговаривали, не делали друг другу подарков. Встретились на часик, назначили дату следующего свидания, разбежались. Через десять недель я пришла, и мне сказали: «Это последняя встреча. С тобой было замечательно, но продолжать нет смысла: пары из нас не выйдет, а мне уже хочется по вечерам ждать кого-то с работы. Давай в последний раз доставим друг другу удовольствие и сохраним в памяти только хорошее». Почему быть брошенной так мерзко? Как будто ударили в спину серебряным кастетом, – потому что вампиры болезненно самолюбивы и чересчур сильно реагируют на плохие новости, относящиеся непосредственно к ним. Я понял это недавно, однако делиться знанием с художницей не буду. Сейчас ей требуется утешение:
– Да, тебе плохо. Не пытайся подавлять негативные эмоции – прими их, пропусти через себя и увидишь, насколько быстро придёшь в норму. Если нужна дружеская поддержка – приеду немедленно, – она чуть слышно заскулила, несколько раз судорожно вздохнула, кое-как успокоилась и едким тоном заметила:
– Вообще-то друзей не трахают.
– Значит, когда встретимся в следующий раз, будем просто гулять по паркам и беседовать об искусстве. Как думаешь, надолго тебя хватит? – громко высморкавшись, Авиталь гнусаво произнесла:
– До первой крепкой лавочки в кустах. Спасибо за поддержку, Яр. Я поняла, как справиться с переживаниями: возьму побольше альбомов, карандаши и выплесну боль на бумагу. Эмигрирую, пожалуй, в другой раз, когда счёт в банке будет выглядеть более солидно.
– Рад, что ты одумалась. Кстати, если всё-таки уедешь, наши отношения ни капельки не поменяются. Звонить и переписываться не прекратим: интернет есть везде, а на билеты туда-обратно да недорогой номер в гостинице один-два раза в год я наскребу, – заодно и путешествовать начну, не сидеть же в Москве до морковкина заговенья.
– Замётано. Когда у тебя отпуск? Я бы съездила в тот знаменитый арт-парк в Калужской области, – я ненадолго задумался:
– С отпуском есть некоторые проблемы. Видишь ли, к середине июня мне предстоит