выслушай. Твою бесподобную красоту и женственность погубят вино, сигареты и непомерное увлечение мужчинами. От вина и курева у тебя будет серая и дряблая кожа, хриплый голос. От тебя будет разить вином и вонять табаком, – брезгливая усмешка тронула его губы. – А увлечение мужчинами никогда не простит твой любимый.
– Ты все сказал?
– Да, моя богиня. Прости, спасибо и прощай.
– Погоди. Так не уходят. Ты очень красиво говорил. Но у тебя философия наивного провинциала. Можешь не беспокоиться за меня. Я не сопьюсь, не прокопчусь, и у меня будет любимый, который будет меня боготворить, даже зная о моих многочисленных прегрешениях. Мне жаль тебя. А деньги возьми. Хоть приоденешься.
Фарид не ответил. Взял свою сумку и вышел. Постоял немного на улице, не зная, в каком направлении идти, затем пошел к трамвайной остановке.
Кира наблюдала за ним из окна. На душе у нее было муторно. Что-то затронул в ее душе этот наивный парень, оставил свой след и теперь уходил из ее жизни навсегда.
Глава 2. Эдик. Университеты любви
Иван Герасимович и девушка лет восемнадцати прошли на лужайку. Эдик проворно расстелил на траве байковое одеяло и, поставив корзинку с припасами, вернулся к машине.
УАЗик стоял недалеко, и сквозь редкий кустарник ему все было видно. Старик ухаживал за девушкой галантно, но решительно. Минут через пять она была уже раздета до гола и, сидя у него на коленях, небрежно ерошила его редкие седые волосы. Старый же ловелас торопливо перебегал нервно шевелящимися пальцами по ее телу, похотливо задерживаясь на ее наиболее интимных и нежных местах, иногда впиваясь туда губами.
Шаловливая игра затягивалась. Парочка то и дело прерывалась от своих эротических занятий, чтобы вкусить аппетитные вещи из продуктовой корзинки.
От обилия деликатесов и точеной фигуры обнаженной девушки у Эдика чуть кругом не пошла голова. Но он напрасно ждал кульминации. Старик даже не разделся. Все кончилось только поцелуями и поглаживаниями.
Девушка торопливо оделась, и Иван Герасимович позвал Эдика собрать вещи. Подходя к ним, он заметил, как шеф сунул девушке сторублевую бумажку, которую она торопливо спрятала в сумочку.
Красотка, вся розовая от возбуждения, с воспаленным взором, села на заднее сиденье. Иван Герасимович уселся рядом с ним. Не доезжая квартала до своего дома, старик вышел из машины, бросив на прощанье Эдику: – Довези ее, куда надо.
Он спросил девушку: – Тебе куда?
– Давай вернемся на прежнее место.
– Зачем?
– Ты такой недогадливый?!
– Я не могу расплачиваться сторублевками.
– Деньгами обычно расплачиваются старики. Ты же можешь натурой.
– В таком случае, зачем далеко ездить. Можно и здесь.
Девушка промолчала. Он остановил машину у лесочка, повернулся к ней.
– Да ты вся горишь, бедняжка! Неужели старик так распалил тебя?
Под его сильными руками она вся затрепетала, отдаваясь его грубоватым